Только через мой труп, огр
Может ли соблазнительная рыжеволосая девушка с темным прошлым научить рычащего огра с разбитой душой тому, что даже монстры заслуживают любви?
Грегор
Я долгое время был один, влача уединенную жизнь в своей хижине в лесу. Моя мечта любить и создать семью обратилась в прах после несчастного случая, который превратил меня в монстра. Какая женщина захотела бы строить будущее с отвратительным чудовищем?
Но когда я спасаю красивую рыжеволосую девушку, попавшую в беду, мое сердце и душа кричат «Моя». Изумрудно-зеленые глаза Арьи и восхитительные изгибы тела зажигают желания, которые, как я думал, давно мертвы. Она не смотрит на меня со страхом или отвращением, и ее нежное прикосновение заставляет меня поверить, что мы единственные два существа в мире.
Арья — мое спасение, но я знаю, что мы никогда не сможем быть вместе. Такая любящая и невинная женщина, как Арья, заслуживает гораздо лучшего, чем такое чудовище, как я.
Арья
Сбежав из «тюрьмы», где я выросла, я убегаю в Кричащий Лес. Но я никогда не думала, что смогу убежать от одного монстра только для того, чтобы столкнуться лоб в лоб с другим. Я одинока, ранена и в отчаянии, и до меня дошли ужасающие слухи о чудовищах, живущих в этих лесах. Никогда в своих самых смелых мечтах я не могла представить, что моим спасителем будет… огр?
Несмотря на свое ворчливое поведение, Грегор бережно относит меня в свою хижину в лесу и нежно ухаживает за моими ранами. Наша связь выходит за рамки физических проявлений, но смогу ли я убедить моего огра-собственника в том, что его сердце чистое, а настоящие монстры — те, кто все еще охотятся за мной?
Над переводом работали:
Перевод: Tanj
Сверка: Юлия
Редактор: Галина
Вычитка: Мария
Русификация обложки: Оксана
Глава 1
Арья
— Арья! Вернись!
Я оглядываюсь через плечо на крик отца.
«Продолжай бежать, Арья, или ты все равно что покойница. Или еще хуже».
Мои легкие горят, когда я перепрыгиваю через упавшие ветки, петляя между стволами деревьев шириной с автомобиль.
Если Тодд не поймает меня или мой отец не убьет меня, это сделает этот лес с его большими корнями деревьев и низко свисающими ветвями. Одна ошибка, и игра будет окончена. Мой отец отдаст меня Тодду, и мое тело будет принадлежать ему. Но я скорее умру, чем стану собственностью Тодда Эшберна — и смерть в настоящее время кажется наиболее вероятным исходом моего импровизированного побега.
В мои двадцать четыре года ко мне ни разу не прикасался мужчина. Мой отец сохранил меня «чистой», чтобы он мог отдать меня Тодду, чтобы обеспечить ему положение в коммуне.
У меня никогда не было тех побуждений и желаний, о которых иногда шептались другие женщины в коммуне. Смешно, что женщина моего возраста не знает о том, что происходит между мужчиной и женщиной.
«Все мужчины одинаковы. И мой отец — худший их них».
Ужасная репутация моего отца как лидера, соответствовала ему, но мне никогда не нужен был страх, чтобы гарантировать надлежащее поведение — его побоев было достаточно для достижения этой цели.
Ледяной ветер впивается мне в кожу, а ветки хлещут по лицу, когда я бегу через лес. Сейчас начало октября, и температура быстро падает, предупреждая о суровой зиме. Но у меня нет времени волноваться об этом, поскольку я сосредоточена исключительно на выживании.
Опавшие листья и мусор хрустят под моими легкими ботинками, пока я продолжаю нестись, а адреналин струится по моим венам. Мои мышцы горят, а дыхание затруднено, но я заставляю свое тело двигаться вперед.
Я провела бесчисленное количество ночей, планируя свой побег, тщательно складывая вещи, которые мне понадобятся в маленький рюкзак, который я прятала под расшатанной половицей в моей комнате. Но ни в один из моих планов не входило пробираться через лес посреди ночи.
Я отказываюсь думать о потенциальной опасности, таящейся в густой листве и подлеске. Я слышала ужасные истории о неизвестных существах, рыщущих по лесам. Но я уверена, что это просто истории, которые со временем исказили до неузнаваемости и приукрасили взрослые с чрезмерно богатым воображением.
Внезапно деревья редеют, и я оказываюсь на поляне. Я резко останавливаюсь, мое дыхание со свистом отдается в ушах. Меня встречают две заросшие тропинки, а между ними стоит деревянный столб с прибитыми к нему дорожными указателями. Слишком темно, чтобы разобрать вырезанные на них слова.
Я стою на перепутье — физически и метафорически. Не имея времени обдумать это, я бегу к тропинке слева. Что-то подсказывает мне, что этот путь безопаснее, чем другой. Это инстинкт, который я не могу объяснить, и я не могу позволить себе роскошь подвергать сомнению, когда лес снова окружает меня.
Я не знаю, как долго я бегу, прежде чем до меня доходит, что меня больше не преследуют.
Неужели я от них оторвалась? Моему отцу за пятьдесят, так что, скорее всего, я его обогнала, но Тодд? Он подтянутый мужчина лет сорока с небольшим, мужчина, одержимый мной. Нет, не мной. А той властью, которую он получит после свадьбы с дочерью лидера.
Мои шаги замедляются, и я останавливаюсь. Прислоняюсь к дереву, мои легкие горят, а ноги дрожат от усталости. Холодный пот стекает со лба, и я наклоняюсь вперед, упираясь руками в колени, обтянутые джинсами. Мои руки покрыты царапинами от ветвей деревьев.
— Вот она!
Мое сердце рикошетом ударяется о грудную клетку при звуке голоса Тодда, и я снова срываюсь с места.
«Я не собираюсь туда возвращаться».
Мой мир сужается до того, что я ставлю одну ногу перед другой, качаю руками и ногами, и делаю следующий вдох. Я слышу сквозь шум моего хриплого дыхания, как они преследуют меня. Камни и обломки пролетают мимо меня, когда я бегу, и вскрикиваю от боли, когда несколько из них попадают в цель, оставляя ссадины и синяки на моем измученном теле. Мне нужно остановиться, чтобы отдышаться, но я знаю, что, если я сделаю это, последствия будут ужасными. Голоса Тодда и моего отца кружатся в воздухе, кажется, они доносятся со всех сторон, заставляя меня сомневаться, что я когда-нибудь вырвусь из их жестоких объятий.
Я сворачиваю с тропинки и ныряю в густой кустарник в отчаянной попытке оторваться от своих преследователей, но тяжелые шаги глухо ударяются о землю позади меня, становясь ближе с каждым шагом.
Выбившись из сил, я втискиваюсь в колючий кустарник и приседаю, прижимая руку ко рту, чтобы заглушить дыхание.
— Она где-то… здесь, — звучит голос моего отца.
Похоже, он запыхался.
— Сука где-то прячется.
На этот раз Тодд стоит всего в нескольких футах от того места, где я присела.