Нет, говорит Каутилья, ибо царь с грозным жезлом вызывает страх у существ, а у кого жезл мягкий, тем пренебрегают. Тот, кто владеет жезлом надлежащим образом, чтится. Ибо жезл, употребляемый с истинным пониманием, приносит людям чувство законности, пользу и наслаждение. Плохо употребляемый от неведения, страсти и гнева, он вызывает гнев даже у удалившихся в лес и странствующих отшельников, тем более у домохозяев.

Не примененный к делу жезл создает положение как у рыб, т. е. ввиду отсутствия держателя жезла более сильный поедает слабого. А охраненный жезлом преуспевает.

Люди, принадлежащие к четырем кастам и к четырем ступеням жизни, охраняются царем при помощи жезла (наказания); преданные своим обязанностям и занятиям, они благополучно живут в своих обиталищах.

Пусть же царь достигает победы над чувствами, общением с учеными пусть достигает разума, при помощи шпионов – зрения, напряжением – устойчивости обладания, через указание того, что надлежит делать, – установления соответствующих законов, истинного поведения – через обучение наукам, любовь у людей – умножением их имущества, содеянием добра – благополучной жизни.

Таким образом, с обузданными чувствами, пусть он отклоняет от себя действия, связанные с оскорблением чужих жен и похищением имущества, сонливость, похоть, неправду, надменную манеру, вредные влечения, дела, соединенные с беззакониями или пагубные. Пусть он отдается любви, не нарушая закона и пользы; пусть не будет лишен наслаждения или пусть в равной мере отдается трем целям, части которых связаны друг с другом. Ибо одно из трех – закона, пользы и любви – чрезмерно чтимое, вредит себе и двум другим.

Каутилья считает, что главное – польза, ибо закон и любовь основаны на пользе.

(Для указания) границы дозволенного пусть он ставит себе учителей или министров, которые пусть отвращают его от опасных положений, или, когда он тайно предается увлечениям, пусть они отвлекают его от этого указанием на меру времени, измеряемую тенью.

Управление царством выполняется с помощниками, одно колесо не вертится, пусть поэтому он создает себе советников и слушает их советы.

Пусть царь делает министрами своих соучеников, так как он узнал их честность и пригодность к делу, так говорит Бхарадваджа, они ведь будут пользоваться его доверием.

Нет, говорит Вишалакша: ведь, как его прежние соучастники игр, они будут пренебрежительно относиться к нему. Пусть он делает министрами тех, у которых с ним общие тайные дела, потому что у них с ним общие добродетели и пороки. Они ведь не предадут его из боязни, что он знает их слабые стороны.

Этот недостаток – общий у царя и у министров, говорит Парашара. Боясь того, что они знают его слабые стороны, он станет следовать им в правильных и неправильных поступках.

Скольким людям царь обнаружит свои тайны, от стольких он будет в зависимости, потеряв власть из-за этого поступка.

Пусть он делает министрами тех, кто в опасностях, угрожающих его жизни, помогут ему, потому что так обнаруживается их преданность.

Нет, говорит Пишуна, это преданность, но не проявление ума. Он должен назначить министрами тех, кому поручены дела по счетной части и по доходам, и которые их выполнили, как им было указано или с избытком, ибо на этом выявилась их пригодность.

Нет, говорит Каунападанта. Ибо эти люди не обладают другими нужными для министров свойствами. Пусть он назначает министрами людей, отцы и деды которых были министрами, так как ему известны их дела. Они его не покинут, даже в случае ошибок с его стороны, благодаря близкому знакомству. Подобное явление наблюдается и у животных: ведь коровы, минуя чужое стадо коров, остаются со своими.

Нет, говорит Ватавьядхи. Ибо эти люди, забрав все, станут поступать как господа. Поэтому пусть он назначает министрами новых людей, опытных в политике. Новые люди будут смотреть на держателя жезла как на Яму и не совершат против него поступков.

Нет, говорит Бахудантипутра, знающий историю, но не знающий практики потерпит неудачу в делах. Пусть царь министрами назначает людей благородного происхождения, обладающих умом, честностью, мужеством, преданностью, так как достоинства стоят на первом месте.

Все это вполне подходит, говорит Каутилья, так как пригодность человека создается из пригодности его к делу вообще и из его специальной пригодности.

Местный житель, развитый, легко руководимый, искусный в ремеслах, прозорливый, умный, с хорошей памятью, ловкий, красноречивый, самоуверенный, искусный в ответах, одаренный предприимчивостью и храбростью, выносливый, честный, дружественно расположенный, устойчивый в преданности, доброжелательный, сильный, здоровый, стойкий, не упрямый и не легкомысленный, с приятным обращением, не ссорящийся – это совершенный министр. Лишенные четверти и половины этих достоинств – это средний и плохой министры.