Обернувшись, я посмотрела на оставшихся дома и почувствовала, как сжалось сердце. Шегрил улыбался мне, и благодаря этому его и без того немыслимо красивое лицо стало просто невероятным, таким, что у меня перехватило дыхание. Он подмигнул мне, и сердце пропустило удар. А потом я взглянула на Домиана и увидела в его глазах такую боль, что чуть не заплакала, но он быстро взял себя в руки и просиял ослепительной улыбкой. Потом они помахали мне, а Шегрил успел показать на своё запястье, явно напоминая о браслете. Значит, в самой трудной ситуации я всё же смогу позвать его на помощь?

Затем артефакт, который с этой стороны выглядел точно так же, как и с нашей, снова заволокло туманом, вскоре превратившимся в обычную зеркальную гладь.

– Добро пожаловать в Эрисхаш, ваше высочество, – пророкотал одетый в какую-то тёмную мантию демон, – для нас это большая честь!

Когда-то давно, в бытность мою молодым авантюристом Реджинальдом фон Рествудом, мне казалось, что моё существование насыщено событиями и чрезвычайно богато приключениями. Но по сравнению с тем, как кипела и бурлила моя жизнь теперь, предыдущая была похожа на вялый осенний сон. Сейчас у меня не было ни минуты свободной: я старался успеть всё и пытался находиться в нескольких местах одновременно, чем невероятно забавлял Шегрила. Никогда не подумал бы, что существо, в ведении которого находятся мертвецы и прочие подобные им сущности, может обладать таким своеобразным чувством юмора. С Повелителем мёртвых Франгая я проводил времени больше, чем с кем-либо другим, и постепенно проникся к нему искренней глубокой симпатией, которая вполне могла бы в будущем перерасти в дружбу. Ну, разумеется, насколько подобные отношения в принципе возможны между такими, как он и я.

Теперь, когда Лиз отправилась в Эрисхаш в сопровождении Эллы, у меня стало намного больше свободного времени, так как исчезла необходимость наблюдать по ночам за периметром. Магистр Даргеро и женщина, которую, как я узнал, звали Минни, бродили где-то далеко на севере – об этом рассказал мне Шегрил – и в ближайшее время точно не могли вернуться, Лиз и Элла отправились к демонам, а больше защищать было некого. Впрочем, Домиан настоял на том, чтобы энергетическая сущность, выглядящая как громадный чёрный кот, которого Лиз назвала Ромео, иногда принимала её облик и сидела на террасе. Объяснил он это тем, что убийца из Ла-Тредина был первым, но наверняка не последним. И ни к чему очередному душегубу знать, что Лиз покинула территорию дома. Пусть считает, что она по-прежнему здесь, так нам легче будет его обнаружить. Если он появится в моё дежурство, я постараюсь взять его живым, чтобы узнать, кому же это так не терпится отправить Элизабет на встречу с предками.

Пользуясь тем, что обитательницы дома в центре Франгая теперь не требовали моего постоянного присутствия, я полностью погрузился в обустройство своей резиденции. Это место можно было назвать как угодно: убежище, приют, дом – но мне больше всего нравилось именно слово «резиденция». Так назвал это место Шегрил, так вслед за ним стал называть его и я.

Когда я впервые увидел Невидимую гору, я был ошарашен, так как даже не предполагал, что прямо в чаще Франгайского леса может обнаружиться такое чудо.

Мы с Повелителем мёртвых пришли на нужное место ночью, практически перед рассветом, и только потом я понял, почему Шегрил выбрал именно это время. Он прошептал несколько слов, а я на это время отошёл в сторону, так как мне показалось неуместным да и просто невежливым вслушиваться в чужую волшбу. Я лишь поёжился, так как от прокатившейся короткой волны мощной магии чешуя у меня на загривке встала дыбом.

А вот дальше начались настоящие чудеса, хотя я и сам теперь был на многое способен, но вид медленно проявляющейся ниоткуда высокой горы заставил меня восторженно затаить дыхание. Невидимая гора становилась всё реальнее, прочнее, исчезала прозрачность и невесомость. При этом все деревья, которые росли на том месте, где она возникла, оказались внутри, будто в каменном коконе. Вот, наверное, попавшие в гору хищники удивились! При мысли о том, как шиилы и кайрос мечутся по горе, отчаянно пытаясь понять, куда делся привычный лес, я негромко рассмеялся.

Прошло около часа, пока Шегрил не повернулся ко мне и жестом не предложил войти в словно по волшебству – хотя почему «словно»? – возникшую дверь. С замирающим сердцем я ступил внутрь горы, которой предстояло надолго стать моим домом, а Повелитель наблюдал за мной с грустной и понимающей усмешкой.

Внутри моё новое обиталище было похоже на настоящий замок, только стенами стали росшие на месте внезапно возникшей горы деревья. Они причудливым образом изогнулись, образуя лестницы, стены, комнаты и коридоры. Даже я, существо, прошедшее через чудеса Ока Тьмы, не мог сдержать восхищённых вздохов.

Мы с Шегрилом поднялись по необычной деревянной лестнице на самый верх и вошли в круглый зал, который я моментально узнал: именно его я видел тогда во сне. И в это мгновение взошло солнце, точнее его краешек появился над верхушками самых высоких деревьев. Золотистый свет озарил колышущееся море деревьев, и я задохнулся от восторга: настолько великолепной была открывшаяся мне панорама. До самого горизонта раскинулось зелёное море, кое-где украшенное ярко-синими и серебристыми пятнами озёр. Лишь в центре маленьким черным зеркалом сверкало в лучах восходящего солнца Око Тьмы.

Я смотрел на это великолепие и чувствовал в душе – ну или что там у меня теперь вместо неё – волнение и искреннее, ничем не замутнённое восхищение рассветной красотой Франгая. Теперь я понимал, почему Шегрил решил привести меня сюда, в этот расположенный на самом верху зал, именно сейчас. Я должен был полностью осознать, какая гигантская ответственность ложится на меня. Ведь именно я теперь в ответе за всё, что происходит и будет происходить с этом потрясающим местом. И моя слабость или моя лень неизбежно отразятся на его благополучии.