— Значит, самое время добавить мой номер в контакты, — сказал Кирилл и подозвал официанта. — Мне американо. Без сахара.

А затем его внимание вновь вернулось ко мне. Мы встретились взглядами - он смотрел изучающе, как-то хищно.

— Поговорим, — Никольский на этот раз не просил и даже не спрашивал - просто поставил перед фактом.

— Нам не о чем говорить, — я опустила глаза на свой телефон, экран которого зажегся.

Это воспитательница присылала в чат группы фотографии детей. И наверняка среди них есть фото моего сына… Только открыть и посмотреть я пока не могу.

А когда вновь подняла взгляд, то поняла, что Кирилл за мной наблюдает, откинувшись на спинку кресла. Нахмурившись, убрала телефон в сумочку.

— Ты ошибаешься, Мира, — как-то даже лениво протянул он. — Нам очень многое надо обсудить.

Я даже несколько стушевалась из-за его внезапного заявления. Скрыла свою растерянность за чашкой кофе, сделала несколько неторопливых глотков. Напиток мягко обволок мое горло. Выразительный вкус апельсина добавлял ему терпкость и свежесть одновременно.

— У тебя есть сын. Ему три года, верно?

Меня сначало бросило в жар, а потом холод пополз по коже, оставляя за собой противную гусиную кожу. Которую, впрочем, за блузкой видно не было.

Я оглянулась - прямо за мной находился кондиционер.

Нервно коснулась ворота блузки, потом снова взялась за изящную ручку чашки… Было бы лукавством сказать, что этот вопрос меня не напугал. Во мне внезапно появился страх, что Кирилл догадался о том, что Марк - его сын. У него есть доступ к моим документам, в той же анкете я четко указала все данные на ребенка. А он мог просто подсчитать… Мне почему-то казалось, узнай он это, ничем хорошим ситуация не закончится.

Вдруг он отберет у меня сына? Просто потому, что Никольский может подобное дело легко провести. Есть деньги, связи. И нет ни капли жалости.

— Верно, — ответила я, когда пауза затянулась. — Но к чему этот вопрос? К чему вы клоните, Кирилл Александрович?

Кир поморщился, услышав мое обращение. Мне от этого стало даже приятно. Поэтому с полуулыбкой сделала еще несколько глотков сладкого кофе, надеясь скорее допить напиток и уйти из кофейни. Если бы я не сделала заказ или мне принесли бы заказ в бумажном стаканчике, я бы встала и ушла не задумываясь.

— А все просто, Мирочка. Хочу плавно подвести разговор и узнать, близка ли ты с его отцом?

Я еле остановила истерический смешок и то просто потому, что вряд ли сумела бы сдержать последующий гомерический хохот. Меня явно не поймут или поймут превратно.

Но то, что мой бывший - тугодум это ведь выгодно!

— Я не буду отвечать на личные вопросы. У нас с вами только деловые отношения, Кирилл Александрович, мы даже не друзья…

По четко очерченным губам Кира скользнула ухмылка, он бесцеремонно меня перебил:

— Стоп. Я никогда и не хотел становиться твоим другом, Мира. И сейчас тоже не хочу.

— Тогда зачем это все? Мы можем делать вид, что не знакомы вовсе.

— Я хочу все исправить. Начать сначала. С тобой.

Я замерла, так и не сделав следующий глоток, с расширяющимися от удивления глазами глядя на Кира. Это был такой абсурд. Если эти шутка, то пора намекнуть, что надо начать смеяться.

— Для этого мне нужно знать, свободна ли ты, — продолжил он как ни в чем не бывало. — Хотя я сделал определенные выводы. С отцом своего сына ты не в браке, отчества у ребенка так же нет…

Я не стала дальше слушать.

— Я не свободна, — отставила чашку со звонким стуком и поднялась.

— Врешь. Сядь, Мира.

— Мы не на работе, чтобы вы мне указывали. До свидания.

Но гордо уйти не удалось. Когда я забрала свою сумочку, случайно задела локтем блюдце, и фарфоровое изделие покачнулось и упало на пол.

Я едва успела отскочить, тем самым уронив еще и стул, на котором сидела.

Грохот. Звон.

И этот звук, когда фарфор жалобно звякнул от столкновения, мне напомнило жалобный скулеж. Сладкий напиток разлился по полу, чашка и тарелка разбились. Один из осколков остановился прямо у носков моих туфель.

Люди с соседних столиков зашептались, взволнованно поднялись с мест.

Я, прижав руки к груди, растерянно и виновато уставилась на испачканный пол, лихорадочно думая, что делать. И совсем пропустила момент, когда Кирилл оказался рядом со мной. Подняв мое лицо за подбородок, вгляделся в мои глаза и спросил:

— Ты в порядке? Не поранилась?

Я кивнула, еще несколько секунд смотрела на испачканную кофем плитку и осколки. Я разбила чашку случайно. А Кирилл с улыбкой взял мое сердце и бросил на пол. Еще и с улыбкой смотрел за тем, как оно разбилось вдребезги.