Шрифт:
Тонкие туфельки чуть-чуть поскальзываются на мокром мраморе.
— Осторожнее, леди… — звучит над моим ухом приятный мужской голос.
Талии касается горячая ладонь, придерживая.
Сердце успевает сделать смертельное сальто и трепыхается в груди.
— Ой. Спасибо. Чуть не грохнулась… Это было бы чертовски эффектное появление со знаком минус.
— Я бы не позволил, — уверенно звучит голос мужчины. — Расшибся бы в лепешку сам, но поймал бы. У вас запланирован вечер в этом ресторане?
— Да.
— У меня тоже. Какое совпадение. Прошу, скажите, что у вас не свидание, иначе мне придется изменить своим принципам.
— Каким же?
— Увести чужую женщину — это преступление, — на полном серьезе отвечает мужчина.
Он, наконец, открывает дверь и помогает войти. Его рука до сих пор покоится на моей талии, и я разрешаю себе повернуться и разглядеть спасителя.
Чуть выше меня, взрослый. На вид ему чуть больше тридцати, лицо простое, но улыбка располагающая. Глаза светло-карие, с легкой зеленцой. Приятный на вид, с короткой стрижкой и в костюме, который не соответствует рангу этого заведения.
— Ярослав, — представляется он. — Ярослав Кудряшов, и нет, матушка-природа меня ничем подобным не наградила.
Наверняка эту шутку он произносил тысячу раз, не меньше. Я вежливо смеюсь, представившись в ответ.
— Ксана. Ксана Антипова.
— Ксана — это сокращенно от Роксана?
— Нет. Просто Ксана.
— Вам бы подошло. Роковая встреча, поражен в самое сердце…
Мне уже начинает вызванивать отец, я вынуждена извиниться перед Кудряшовым, и он, воспользовавшись тем, что телефон у меня в руках, просит оставить свой номер. И не отмажешься, приходится обменяться номерами.
***
Перед тем, как пройти в зал, я посещаю уборную, поправляя макияж и прическу.
Еще раз смотрюсь, чтобы быть уверенной — я выгляжу на все тысячу процентов!
Только после этого выхожу…
И пусть сегодня не пятница, тринадцатое, но мне определенно не везет.
Из мужского туалета появляется посетитель, который движется слишком резко, едва не столкнувшись со мной. Второй раз за этот вечер хваленые лодочки от бренда с мировым именем меня подводят. Красивые, но неустойчивые даже от малейшего неосторожного движения!
— Да бля… — ругнулась себе под нос.
Мужчина оборачивается.
Точно, не везет!
Ансар..
А я в виде не грациозной лани, но споткнувшейся кобылы.
— Ксана. Здравствуй… — скользит по мне пресыщенным взглядом и вдруг заявляет, подойдя близко. — Года идут, но ты совсем не изменилась…
Новый взгляд.
С толикой превосходства.
— Все так же выпрыгиваешь из трусиков при виде меня.
Глава 5
Ансар
Симпатичная и сексапильная малявка с брекетами, которые ее совсем не портили, превратилась… в манящую длинноногую фею с бомбезной грудью.
Просто секс-пушка какая-то! Словно мне назло она надела такое платье, которое выгодно подчеркивает все изгибы тела. Особенно верхние, чем разносит мою выдержку в клочья, топчется по ней!
Есть у меня слабость к женской груди. Вероятно, весьма типичная, мужская слабость. Кто не любит красивые сиськи? Да все любят. Но именно сейчас эта слабость обостряется и выходит на новый уровень.
Мне до болезненной рези в окаменевшем члене нужны ее сиськи. Прямо сейчас! Потрогать и убедиться, что эти идеальные, полные возвышенности просто накачаны умелым хирургом. У моей слабости есть и обратная сторона, я не перевариваю импланты. На вид могу сразу сказать, у кого они есть, даже если небольшие. Сколько сисек перемацал… Да, определенно я спец в этом деле.
Не похоже, что у Ксаны стоят импланты, но у нее такой нехилый размерчик вымахал за эти три года, что сложно сказать вот так, на глаз.
Нужно пощупать, думаю влажно.
Может быть и вставила небольшие, для поддержания этой формы и упругости.
И как удачно, коридор затемненный, и Ксана до сих пор так сильно старается предстать передо мной в лучшем свете. Ее выдают глаза. Слишком открытые и честные, как прозрачные воды озера, на дне которого не спрятать ничего. Все видно… Так и ее эмоции, слишком открытые, чистые… Льстящие мне? Безусловно, да! Пожалуй, я соскучился по такой откровенности и чистоте. Привык к женским уловкам и хитростям, к стрельбе глазами, к флирту взглядами, когда красавица умело прячет чувства и лишь притворяется, играя.