– Кто дал вам право использовать реактивы академии? Да еще столь редкие! – Взгляд магистра метнулся к ряду склянок, что стоял под вытяжкой, переместился на эксикатор, потом на встряхиватель и остановился на бутыльке с драконьей щелочью – веществом крайне редким, едким и дорогим. При виде этого реактива глаза преподавателя округлились, словно по компонентам он начал догадываться о том, какой эликсир можно из них приготовить, и он холодно, чеканя каждое слово, произнес: – И кто ты вообще такая?

– Мышь!!! – заорала я что есть мочи и ткнула пальцем в сторону подоконника, на котором в горшке с разрытым фикусом сидел мой братец.

Такой подставы старшенький от меня не ожидал и поступил в лучших традициях испуганных грызунов: тряся набитыми щеками (и когда только успел?!), Мик помчался куда глаза глядят. При этом хомячелло опрокидывал по пути все, что мог. Что не мог, впрочем, тоже. Со звоном на пол упали ваза с цветами, лейка, герань… челюсть магистра при виде этого безобразия, когда Вировир повернулся на миг в указанном мной направлении. В этот момент я увидела в руке магистра, которую до этого он отвел за спину, обездвиживающее заклинание.

И сотворил его профессор явно не для шустрого хомяка: на плетение чар нужно было как минимум пять ударов сердца. Стало понятно: никакие слова не помогут мне в этой ситуации. Только действия.

Редких реактивов было, конечно, жаль. Но себя жаль еще больше. Поэтому я схватила бутылек и шарахнула его с размаху об пол под ноги профессору. Все вокруг сразу же заволокло едким густым дымом. Он ударил в нос, заставив закашляться, из глаз брызнули слезы.

Я закрыла лицо рукавом и резко присела, уходя в сторону. Почти тут же рядом со мной что-то пронеслось. Я не увидела, лишь почувствовала колебание воздуха. Похоже, магистр швырнул-таки в то место, где я стояла, ловчим арканом.

– Я на нем! Бей сюда! – услышала я писк братца.

Времени на раздумья не было – призвала остатки магии и, создав заклинание, на какое хватило сил, швырнула его на писк. Мгновение тишины и… удар об пол чего-то большого и тяжелого. Кажется, я попала. Вот рассеется дым, даже пойму – куда именно…

– Мик, ты жив?! – закричала я.

– Да, – раздался откуда-то снизу сдавленный голос хомячеллы. – Но это ненадолго, если ты меня не спасешь!

Пришлось выручать братца, а заодно и себя, и профессора… Подбежала к вытяжному шкафу, на ощупь включив тот на максимум. Воздушные элементали начали вращать лопасти вентилятора с бешеной скоростью, втягивая в шахту едкий дым. Чтобы тот быстрее выветрился, распахнула еще и окно с дверью… Помогло.

Спустя четверть оборота клепсидры воздух в лаборатории был так свеж, что зубы выбивали чечетку. Мик, который все это время провел, копошась в волосах профессора, рискнул покинуть свое убежище. Первое, что он увидел, когда вылез, – это лицо магистра и…

– Сестренка, а чем ты в него запустила? – озадаченно спросил Мик.

– Сонными чарами… – растерянно отозвалась я. Они были самыми простыми, и ровно на них хватило остатков моего резерва.

– Знаешь, Од, если когда-нибудь решишь меня так же усыпить, лучше просто оглуши дубиной… оно гуманнее и безопаснее будет.

– Да его всего лишь чуть-чуть перекосило, – попыталась оправдаться я.

– Ага, только всего и сразу, а еще свело судорогой, свернуло штопором и…

Братец не договорил. Его перебил глубокий и громкий профессорский храп, который без слов свидетельствовал: главное – не внешность, главное – результат. А он у меня был налицо. В смысле на лице магистра. И хотя то выглядело слегка скособоченным, но счастливо улыбавшимся во сне.

А затем профессор и вовсе решил устроиться поудобнее, повернулся, согнул ноги так, что они коленями едва не уперлись ему в подбородок, откинул руку в другую сторону…

Глядя на эту инсталляцию буравчика, я поняла: это не мое заклинание виновато, это просто профессор мне попался бракованный… С альтернативным пониманием того, что такое удобная поза для сна.

– На сколько хватит заклинания? – деловито уточнил братец, сползая с магистра и семеня к осколкам бутылька.

– Думаю, до рассвета должно хватить, – отозвалась я, думая, что делать после того, как Вировир очнется. В идеале хорошо бы, чтобы он все забыл. Но, увы, чтобы стереть память, нужен ментальный дар, которым я похвастаться не могла.

Эти мысли и озвучила Мику. И хотя братец магом разума тоже не был ни разу, у старшенького имелся иной опыт. Попоек.

– А этот твой магистр – хороший алхимик? – уточнил хомячелло.

– Еще бы, – ответила я, озадаченно глядя на преподавателя. – К тому же практикующий, к нему за нестандартными или сложными эликсирами часто обращаются. А что?

– А то, что хорошие алхимики, как и целители, никогда не покупают себе ни джина, ни игристого. Но спиртного у них всегда полно. Могу поспорить, что и него, – Мик кивнул на магистра, – тоже. Так что тащи мага в кабинет, будем инсценировать похмелье!