– Значит, Максим Андреич, диспозиция такая. Сейчас подымаемся на вершину и ждем вагон. Он вот-вот должен подойти. Ты держишь наготове винтовку, я шмаляю по вагону из «Мухи», ты мне сразу передаешь винтовку, а сам ведешь наблюдение в бинокль, чтоб этот проводник нигде не выплыл. Если все-таки выплывать начнет, и ты первым увидишь – сигнализируй.

– Витя, это ты его за то, что он твои охотничьи байки подслушать хотел?

– Смешно. Ага. Живо наверх!

Площадка на вершине оказалась действительно очень удачной для операции – просматривалась вся река, к тому же она немного огибала скалу, что увеличивало сектор обстрела. Минут через десять показался вагон. Виктор и Максим приготовились. Когда вагон стал проплывать прямо под ними, Исмогилов выстрелил. Затем бросил использованный тубус, забрал винтовку и через прицел стал наблюдать за тонущим вагоном, расколовшимся пополам от взрыва. Максим тоже наблюдал через бинокль, но по характеру повреждений понятно было, что выжить в вагоне никто бы не смог. В воздухе терпко пахло гарью.

– Виктор, может, объяснишь, что это было?

– Санкционированная операция. Этот проводник – ЦРУшник. Его приказано ликвидировать. Причем именно здесь. Есть вероятность, что он, погибнув в аномальной зоне, превратится в мертвяка, придет к нам и расскажет что-нибудь интересное. С живым больше мороки. 12 лет назад легализовался в России по поддельным документам, женился даже, устроился на РЖД работать, затем за взятку напросился на этот маршрут. Знать-то они не знают, конечно, что именно здесь находится, но им известно, что объект секретный, поэтому пытаются проникнуть. Не первый раз уже.

– И вагон утопить тоже санкционировали? Смотри, какая природа, река чистая, а ты на дно груду металлолома отправил, зачем?

– А тебе за семь часов не надоело на деревянных сиденьях жопу отсиживать? Я сколько раз просил заменить вагон на более современный! Ну, чтобы хоть сиденья мягкие были, – реально задолбало на деревяшках сидеть. Ты-то один раз проехался, а я в месяц не один раз туда-сюда мотаюсь. Жопа уже в полоску, как кроссворд от этих сидений. Насчет экологии – не парься. Приедут наши – все достанут.

Пока болтали – спустились со скалы, и Виктор пообещал, что за полчаса до поселка они доберутся по тропинке, которая срежет путь: «По дороге мы пешком будем километров 30 топать. Я если налегке – всегда по тропинке, а если с грузом приезжаю, то машину заранее у берега оставляю и тогда уже по объездной дороге возвращаюсь».

Виктор Федорович сел за рабочий стол заполнять какие-то бланки, а Максиму предложил диван и кофе: «Через час уже, наверное, движение и шатание начнутся, тогда и пойдем знакомить тебя с хозяйством». На улице и вправду смеркалось. Максим так и сделал, проглядывал инструкции, пил кофе, иногда выходил на крыльцо проветриться. Примерно через час ожидания в дверь постучали, и, не дожидаясь приглашения, в кабинет вошел взъерошенный бледный парень лет 27-30, тщедушный и часто моргающий необычно огромными ресницами. Он решительно подошел к столу майора.

– Беда у меня, Исмогилов. Жена пропала. Надо народ поднять и прочесать лес в округе – не могла она далеко уйти.

Майор быстро кинул на парня взгляд и снова принялся заполнять бланки отчетности. Не поднимая головы, бросил ему:

– Садись, Витек, рассказывай все по порядку. Что случилось? Как случилось? Когда? И присядь – ты мне свет загораживаешь.

– Да какой садись, Виктор Федорович, ну! Жена, говорю, пропала. Искать надо. – Тем не менее, парень сел. – Прихожу домой, а ее нет. Везде посмотрел.

– Откуда пришел-то?

Этот вопрос неожиданно поставил Витька в тупик. Он наморщил лоб, затем часто-часто заморгал так, как будто хотел взлететь как бабочка, но в какой-то момент передумал.

– Не помню. Да какая разница! Лизку искать надо, Виктор Федорович! – неожиданно посетитель завелся. – Вы че думаете – я пьяный?!!

Майор на этот эмоциональный всплеск никак не отреагировал, лишь слегка отстранился, когда парень попытался на него дыхнуть.

– А в бане смотрел? Может там твоя Лиза?

– Не-е-е… – растеряно протянул Виктор, но потом как будто сам себе начал задавать вопросы, – а как она в бане могла оказаться? Она же неходячая? Она бы с крыльца-то никак одна не спустилась? Хотя кресла-то ее в доме не было. Может как-то спустилась сама?

– Ну, а говоришь, что не помнишь ничего. То, что жена неходячая и на инвалидном кресле передвигается, вспомнил же! – Исмогилов отвлекся от бумаг и теперь, казалось, издевался над посетителем.

– Так чего мне – сходить в баню, что ли, посмотреть? – озадачился парень.

– Нет ее в бане. Бесполезно ходить. Сгорела твоя баня, – отрезал майор и, глядя прямо в глаза, собеседнику добавил. – И Лизы твоей нет. Она во время пожара в бане была.

– Так искать не пойдем что ли? – растерялся Витек, до которого смысл сказанного, очевидно, не дошел.

– А рассказать тебе как баня-то сгорела, Вить? – губы Исмогилова неожиданно стали злыми и узкими, в уголках рта появились белые сгустки. – Я тебе расскажу. Женился ты Витя на хорошей девушке Елизавете пять лет назад. Она была, ой, как счастлива – мужиков итак в поселке не много, а она еще и калека с рождения. Кто такую возьмет? Но тут подвернулся ты. Ей казалось – вот же повезло. Ты ее и правда, скорей всего, любил. А еще больше ты любил выпить. И оправдание нашел – дескать, генетически передалось, от родителей. Ничего не поделаешь. Для некоторых родители-алкаши – пример и урок на всю жизнь, чтоб не пить. Для тебя, наоборот – оправдание. Вот ты и заливал. И жену споил – бабы-то скорей к алкоголю привыкают. И вот накатили вы на прошлой неделе самогона и торкнуло вас по пьяни баню затопить. Отвез ты Лизу в затопленную баню да там и продолжили бухать. А потом ты отправился за закуской. Или за водкой – не знаю, это ты сам вспоминай, чего не хватило. Ушел ты, значит, и оставил жену в парилке. Думал – быстро вернешься. После бани, однако, тебя вдруг сморило, странно, как, да Витек? И ты вырубился прямо в подполе. А, может, скатился со ступенек да встать не смог – пьяный же. А баня через некоторое время загорелась. А Лиза ничего сделать не могла – она же неходячая. А может и смогла бы на руках выползти. Если бы не была такой же пьяной как ты. Соседи прибежали тушить, но не успели. Нашли тебя в подполе. Пьяного вусмерть. Там и оставили. Как тебе история? Баню-то жалко? Отец еще твой строил. Кстати, выпить хочешь? У меня есть.