Я на секунду прикрыл глаза, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, а когда вновь открыл глаза, то вокруг Тонни и Нэйти уже не было призрачных фигур, а сами они лежали на площадке.

Я неожиданно для себя легко поднялся и подошёл к девушкам. Они лежали почти рядом, слегка касаясь друг друга руками. На лице и теле Тонни не было даже следов от страшных ожогов – остатки сгоревшей одежды не скрывали наготы. Тонни, казалось, спала тихим и спокойным сном. И дышала. Единственно, что изменилось – так это волосы, аккуратно подстриженные темно – русые волосы, новые, на месте сгоревших. Опять, на какое-то мгновение, мне стало безотчётно страшно, вернее – жутко. Это был другой человек, похожий на Тонни. Но это, наверное, не Тонни.

А сам я настоящий?! Я лихорадочно ощупал свое лицо – все привычно, дёрнул себя за волосы – больно. Значит живой и настоящий.

Рядом со мной кто-то присел и приобнял за плечо:

– Жорж, ты в порядке?

Я обернулся – это была Нэйтали. Жива и здорова.

– Да, все нормально.

– Как Капри?

– Видишь, на ней все зажило. Дышит, жива, но спит, наверное. И волосы у неё новые – я снова недоуменно стал осматривать красивое лицо и тело девчонки.

– Что-то с нами не так – немного помолчав, сказала Нэйтали. – Не могу понять что, но явно не так.

Она встала и прошлась, ощупывая ещё недавно сломанную ногу. Потом она снова присела возле меня:

– Ты видел Их?

– Кого?

– Ну, тех, похожих на призраков.

– Видел – кивнул я в ответ.

– Я видела возле тебя женщину, молодую женщину. А возле Капри – двух стариков.

– А кто приходил к тебе? – взглянул я в глаза Нэйтали.

– Не знаю. Я никого не видела. Просто включилась – и все. А ты видел, ну, тех, кто приходил ко мне?

– Да. Это был молодой мужчина и девочка.

Нэйтали изменилась в лице, и, бессильно закрыв глаза ладонью глухо сказала:

– Это были они, я чувствовала их. Это Коллин и Сьюзи. Мой муж и дочь. Они погибли пять лет назад. Как мне больно!

– Что, опять нога? – тревожно придвинулся я к Нэйти.

– Нет, не нога. Здесь, здесь болит – женщина ткнула себя рукой в грудь и заплакала.– Здесь все время болит, все эти годы, как рана. И сейчас болит…

– Прости дорогая! – я обнял Нэйти. – Успокойся, пожалуйста. Мы живы, а это главное.

Нэйтали плакала мне в плечо:

– А к тебе кто приходил?

– Моя жена. Она тоже умерла, много лет назад – гладил я по голове женщину.

– Как же так, Жорж? Что происходит? Может, мы тоже умерли? Ведь мы не должны были здесь выжить, не должны, это невозможно! – всхлипнула Нэйтали.

– Не знаю. Ничего не знаю. Но мы живы, это точно – укачивал я женщину, словно испугавшегося ребёнка.

– О! Я вижу, Жорж, ты уже нашёл общий язык с моим капитаном – вдруг раздался над ухом насмешливый и немного злой голос Тонни. – Стоит тебя оставить ненадолго, как ты уже охмуряешь следующую юбку.

– Тонни!

– Капри!

Мы стали обнимать девчонку, бесцеремонно тиская ее.

– Задушите! Полегче, я же не кукла пластмассовая – рассмеялась Тонни, в шутку отбиваясь от нас. – С возвращением! Я так рада видеть вас! Я так рада…

Восторги немного поулеглись. Я снял рубашку и набросил Тонни на плечи:

– Оденься, а то голая совсем.

Тонни не задумываясь одела рубашку и застегнула её на все пуговицы:

– Холод здесь собачий, однако. А ещё я писать хочу. Сильно, уже из глаз капает.

– Иди вон за «Скорпиона» и писай на здоровье – кивнул я на замерший кар с открытой кабиной. – только не задерживайся, а то попу отморозишь и ещё кое-что…

– Фу, какой же ты грубый, Жорж! – метнула озорной взгляд Тонни, и не спеша, покачивая бёдрами, пошла за машину. Я невольно проводил её взглядом: красивая девчонка, слов нет, и заводная. Только вот, босая. Холодно ей. Пусть, наверное, сидит в «Скорпионе», пока придумаем что-нибудь.

Обернулся к Нэйтали и застал врасплох её взгляд: она смотрела на меня с улыбкой – нет, не с осуждающей или ревнивой. С улыбкой, с которой смотрит мать на играющего ребёнка. А ведь я был старше её, однозначно, не намного, конечно, но старше. Но этот взгляд…

– Что, всё так плохо? – спросил я.

– Ты о чем? – мгновенно собралась Нэйтали.

Я улыбнулся:

– Да так, я о своём, о женском

– Жорж, ты же умный мужик. Догадайся сам, или придумай что-нибудь. Но я тебе одно скажу: ты не мой мужчина, вернее – ты не в моем вкусе. Так что успокойся и давай лучше думать, что нам теперь делать.

– Вот, как! – театрально – разочаровано протянул я в ответ, внимательно вглядываясь в глаза Нэйтали – там, в омуте женских глаз трепетали сомнение, страх и неуверенность. – А ещё пару часов назад, в Селене…