Мы оба вздрогнули от внезапно вспыхнувшего света и отпрянули друг от друга. В паре метров от нас стояла заспанная Катя, она окинула наш дуэт испытывающим взглядом:

– Ой, я не во время? – девочка вся светилась от любопытства. – А я водички попить зашла, но могу и позже...

Поведение Димы вызвало невольную улыбку. Забавно наблюдать, как здоровый мужик пытается скрыть от девчонки следы преступления: графин и недопитый бокал.

– Давай, котёнок, пей и в постель, – разворачиваясь так, чтобы закрыть спиной стол, сказал Дима и слегка качнулся.

Катя еле заметно улыбнулась и подошла к стойке, а я решила воспользоваться моментом:

– Так, ладно, я уже водички попила. Так что всем спокойной ночи, – улыбнувшись, сказала я и зевнула для убедительности.

На Бушуева даже не взглянула, итак знала, что он испепелил меня взглядом. Воспользовавшись его замешательством и Катиной нарочитой медлительностью, я помчалась по коридору. На кухне что-то зазвенело и следом за мной к себе пошла Катя, пробегая мимо меня, она состроила страшное лицо:

– Опять я что-то не то сделала!

Ох, Катя! Как наши мысли похожи! Может, у твоего братца такое хобби: винить окружающих в своих проблемах?

– Не переживай! Видимо важная сделка сорвалась, – подмигнула я ей в ответ и вошла в свою спальню.

Я предусмотрительно закрылась на замок, но как оказалось зря. Дима ещё минут пять чем-то гремел на кухне, а потом всё затихло. Ко мне он так и не пришёл. Я долго крутилась не в силах избавиться от ощущения его рук и губ везде, где только можно… и нельзя. Возбуждённая и неудовлетворённая я кое-как заснула под утро. Чёртов Бушуев! Как же я его ненавижу!

Утром меня разбудил настойчивый стук в дверь. Открывать глаза не хотелось, я даже подушку положила на голову, чтобы ничего не слышать, но к стуку добавился раздражённый голос Димы:

– Варвара Андреевна! Подъём! – крикнул он совершенно неприветливо.

Я говорила, что я его ненавижу? О, нет! Я его не просто ненавижу, я считаю его самым отвратительным человеком во Вселенной, самым…

– Если вы сейчас же не откроете, я воспользуюсь своим ключом! – заявило это чудовище.

Что ж ты, Дима, ночью этим ключом не воспользовался? Не так сильно надо было? Арр! Ну, о чём я думаю! Утро раннее, а я уже о наболевшем! Нет, чтобы переживать о квартире, рвать на себе волосы из-за ложных обвинений и вообще всячески офигивать от той непроглядной и глубокой задницы, в которой я оказалась! Зачем? Можно ведь думать только о члене мужика, который процентов эдак на пятьдесят виноват во всех моих бедах! Как это всё в моём стиле!

– Я не шучу!

– Да проснулась я уже! Дайте хоть халат надеть!

Я титаническим усилием воли сошкребла себя с кровати и накинула шёлковую тряпку на плечи. Доковыляв до двери, повернула замок и меня чуть не снесло.

– У меня куча дел, а ты тут…– Бушуев хотел сказать что-то нелицеприятное, но замолк, уставившись на мою грудь.

Взгляд спустился ниже и тут же поднялся к лицу. Дима сглотнул, сжал кулаки и продолжил:

– Оденься удобно и позвони уже своей маме! Её сиделка всем плешь проела! Говори, что хочешь. Вернёшься через неделю. И ещё, все свои вещи захвати. Ты здесь больше не останешься, – сказал и вышел.

Я одурело проморгалась, пытаясь адекватно оценить сказанное. Вернусь через неделю? Какого хрена!

Я выскочила в коридор, но Бушуева и след простыл. Кинулась к сумке, достала телефон и быстро набрала маму.

– Варюша, что это ты так рано в воскресный день? – удивилась мама.

Так-с мама меня точно не теряла, что же Анна Сергеевна там устроила?

– Я хотела узнать, как ты и сказать, что вернуться смогу только через неделю. В головном офисе полный аврал, и у генерального не хватает квалифицированных специалистов, – ложь неприятно защипала язык.

Да, уж, Варя! Твоя квалификация просто выше всех похвал!

– Анна Сергеевна мне сказала, что будет у нас непрерывно, пока ты не вернёшься, но она вся какая-то нервная! Мы не могли тебе дозвониться, и она тут навыдумывала всякого, – мама на мгновение ослабила самоконтроль, и в её голосе промелькнула тревога. – Говорит, что ей всё оплатили, и на химию меня повезёт твой знакомый… – она на миг замолкла. – Варя, у тебя всё хорошо? У меня чувство, что ты что-то от меня скрываешь.

Я сглотнула подкативший к горлу ком. Маме я не врала, даже когда выяснилось истинное нутро Радькова. Тогда я, ничего не скрывая, рассказала ей о том, что собой представлял мой муж, и о том, как я пыталась вытащить его из этой пропасти. Когда я поняла, что не справляюсь, и Сергея окончательно затянуло игровое болото, мама, молча, поддержала моё решение о разводе и приехала чтобы быть рядом.

Сейчас мне приходилось её обманывать, и это враньё жгло изнутри, но выбора не было. Она слишком слаба, да и как я могу объяснить происходящее? Всё хорошо мама, отрабатываю многомиллионный долг, раздвинув ноги? Боже! Да ей такое даже в голову не придёт! Она сразу в полицию позвонит, и всё ещё больше усложниться! Лучше для меня не станет, а она будет нервничать, и неизвестно, как такие новости на её здоровье отразятся!

– У меня всё хорошо! Я в ожидании повышения! – наполняя голос радостным придыханием, сказала я. – Эта неделя – испытательный срок. Меня рассматривают на место Гурьева.