Тут раздалось шипение отодвигающейся створки, и от двери раздался до боли знакомый голос:

— О-о-о!

Ну вот, только о ней вспомнили.

— Вы оба тут? И уже наяриваете? — Бэль вошла. Фрейя одевалась, но пока ещё стояла голой. Я же про себя улыбнулся — ибо в голосе Изабеллы одновременно слышалось удивление, тщательно маскируемый гнев (она не глава клана, ей Фрейю опекать не надо), досада, разочарование… И что-то ещё, лень так глубоко копать. Богатый спектр.

— Привет, Бельчонок. — Мышонок продолжала спокойно одеваться — свои вещи она, войдя в каюту, сложила на кровать Паулы (эта чика точно ближайшее время сюда не придёт). Убийственно спокойный, но при этом тёплый тон заставил Изабеллу нажать на эмоциональные тормоза. — Я уже ухожу, он твой. — Фрейя улыбнулась сестре, и та окончательно оттаяла.

— Хорошо. Просто я… Не знала, что вы оба здесь, — сформулировала она.

— Тут такое вскрылось, что мне самой было лучше присутствовать, — сделала вид, что не поняла Фрейя. — Так что правильно решила. Хуану выспаться дала, он только что дрых, так что пусть не филонит и исполняет свои львиные обязанности. Львицы в прайде охотятся, но лев их всех за это кое-каким образом обязан поощрять. — Косой игривый взгляд на меня. Улыбнулась и Изабелла. — Ладно, мальчики-девочки, я убежала!

А наевать-то высочеству было почти нечего, потому так быстро. Сексуальная юбочка, да запахнутая, но от этого ещё больше возбуждающая фантазию блузка, да нижнее бельё, которым не побрезговала. — Бэль, в четыре часа вечера подключусь, расскажете, что к чему. Ты ж, надеюсь, готова?

Неуверенный вздох младшей принцессы.

— Я тоже надеюсь, что готова…

— Ты справишься! — Фрейя, проходя мимо, чмокнула сестру, погладила по голове и убежала, на ходу вызывая своих девчонок — чтобы подрывались и шли к шлюзу.

— Хуан, я… — начала Бельчонок, когда створка за ней закрылась, но я не дал наговорить глупости.

— Иди сюда! — Сам вскочил и потащил её к кроватям Сестрёнок. Время есть. Главарь банды сам решает, есть ли у него время, остальные подождут.

— Я-а-а-а… Но-о-о-о-о…

Хорошо быть молодым! Двадцать лет, гормоны так и прут. И можно двух девчонок подряд почти без остановки — сил хватает. А бандюки и аристократы своё всё равно получат.

Оцепление. Третье кольцо. А есть и четвёртое, пятое, шестое — несколько взводов ополчения на разных контрольных точках, начиная от въезда в район, затем в купол, и далее по куполу. Фрейя людей выделила, Гарсия (она сейчас здесь «рулила», не Алиса, высший приоритет, личный контроль главы государства) их грамотно расставила. Складской комплекс, заточенный под арендаторов — просто грузовые терминалы, где можно на время «скинуть» товар, где редко спрашивают, что у тебя там. Всех лишних людей с территории комплекса уже убрали, люди в основном повозмущались, но подчинились, но были и эксцессы. В частности в одной из секций открытой контейнерной площадки по соседству с нами что-то запрещённое обнаружили. Некие бандюки незаконный товар держали, не наши клиенты. Пережидали аврал и войну в городе, наверное. Не разобравшись, открыли по ополченцам огонь, не на тех нарвались, схлопотали в ответ залп из ручных ракетниц, двое двухсотых с их стороны. После доклада старшего, я вызвал Алису, чтоб подключила своих людей — разобраться, что за фрукты, но только после того, как тут всё закончит команда Алекса. Да-да, те контейнеры на открытой площадке стоят до сих пор, и мы без понятия, что бандюки там прятали, и даже ни разу не интересно.

Кто тут работает от нашей «конторы»? Ну, кроме всевозможных колец охраны и собственно оперов? Сотрудники атомнадзора — а кто ещё? Суровые парни в скафах РХБЗ, снующие с деловым видом, не умеющие улыбаться. Их скафы отличаются от наших стандартных — стандартные рассчитаны только на ультрафиолет. Ну и, соответственно, альфа и бета частицы, но от тех и простой лист бумаги прекрасно защитит. А вот живительная гамма или рентген прошивают наш стандартный скаф только так. Рентген похуже гаммы, но всё равно прошивает. А в РХБЗ-скафе солидный слой свинца — на все случаи жизни подойдёт. А ещё благодаря хитрым механическим приводам, в случае ЭМИ, выжигающего электронику, они смогут быстро двигаться, пусть и не так как сейчас, а мы в боевых — нет.

Специалисты в количестве примерно десятка человек, в сопровождении держащихся чуть далее бойцов охраны, сновали по комплексу, делая различные замеры, и судя по лицам и отсутствию напряжения в движениях — радиации нет. А для них это самый важный показатель. Пройдя все точки контроля, я подошёл, и, сняв дыхательную маску спросил у того, кто казался условно главным:

— Ну и что здесь?

Он внимательно оглядел мою охрану — приличная свита, кивнул и отчитался:

— Белый кристаллический порошок, не радиоактивен. Лёгкий. Сейчас изымается для анализа, обследуются все помещения. Подозрения на гидрид щелочного металла в расчёт приняли, навскидку, судя по весу, подходит, это вероятно. В остальном только анализ даст точный ответ, всё, что озвучу сейчас — лишь предположения.

— Наберите мне пару пробирок с образцами. Лучше три. У вас же есть запасные пробирки?

Яйцеголовый напрягся.

— Сеньор, не положено. Это образец с подозрением на…

— Сделайте завес, сколько весят образцы, которые предоставляете, чтобы было отражено в общей отчётности, и БЫСТРО МНЕ ОБРАЗЦЫ, пока не приказал кинуть в камеру для выяснения, на какую разведку работаете, сеньор. Есть вопросы?

Круто. Они не привыкли, чтоб с ними вот-так, «по-взрослому». Сеньора передёрнуло, он вжал голову в плечи.

— Сеньор Веласкес, у меня инструкции и начальство… Но я понимаю, что это вы отдаёте приказы моему руководству. И… Прошу указать, что я выполнял ваш прямой приказ, как спецпредставителя главы государства.

— Где указать?

— В накладной. О передачи особо опасного груза.

— Вы же до результатов анализа не знаете, что он особо опасный? — Я улыбнулся.

— Мы предполагаем. Специфика работы — предполагать худшее, — ни тени улыбки на лице в ответ. — Пока не поступит отбой из лаборатории, мы по умолчанию считаем, что образцы — особо опасны.