Кира обернулась – думала, Лис. Но нет – за её спиной, на месте тренера, стоял Пак.

– Капу. – Его ладонь оказалась у Киры у самого рта, настолько близко, что она почувствовала запах мыла.

– Что? – выдохнула она. Мысль о том, что нужно выплюнуть слюнявую капу кому-то прямо в руку, казалась ужасной.

– Да выплюнь уже, Кот, дышать легче будет. – Лис сунул Кире в рот бутылку с водой.

Кира сделала глоток. Пак ослабил ей липучку шлема и быстрым движением вынул капу. Мерзость.

Кира сделала глубокий вдох. Гораздо, гораздо легче.

– Слушай меня, и будет всё нормально, – зашептал Пак ей на ухо. – Она открывает корпус. Не бей только в голову. Голова – корпус. Я говорю «корпус» – ты бьёшь в корпус. Это понятно?

– Понятно, – ответила Кира, хотя получилось что-то вроде «па…на…на».

– Давай. – Он снова запихнул ей капу в рот, застегнул шлем и слегка подтолкнул.

Таймер издал длинный звук. Боксёры вышли в центр ринга и хлопнули друг друга по перчаткам. Раунд начался.

Присутствие Пака Кира почему-то ощущала спиной.

И голос его тоже был слышен, хотя он точно не кричал, а говорил спокойно.

– Корпус, корпус. С правой, вот так, первым номером, – повторял Пак.

И это работало. Как Кира не поняла, что Оля действительно слишком высоко задирает руки к голове? Как, поддавшись своему страху, не заметила, что соперница просто несётся вперёд, забывая о защите?

– Тридцать секунд, – крикнул Лис.

Тридцать секунд, двадцать, десять. Таймер.

– Лучше. – Пак снова вытер Кире лицо мокрым полотенцем и опять вытащил капу. – Третий раунд надо забирать.

И то ли ободряющие слова помогли, то ли лицо Бешеной Оли после второго раунда стало немного встревоженным, но страх куда-то ушёл.

Может, всего на три минуты, но и этого было достаточно. В третьем раунде удалось даже пробить несколько серий ударов – последнюю зрители встретили радостными воплями.

Оля яростно отбивалась. Солёный привкус во рту у Киры стал сильнее.

Десять секунд. Таймер. Конец.

Соперницы обнялись – Оля стиснула Киру в объятиях. Кира уткнулась ей в плечо, будто они были хорошими подругами.

Так уж это устроено – стоит простоять друг с другом три раунда по три минуты, так сразу кажется, что вы стали немного ближе.

Лис и Пак за руки вытащили Киру из ринга и усадили на скамейку, сунув ей в руки бутылку воды и полотенце.

– Ты молодец. Я бы присудил ничью. – Пак помог Кире снять шлем. Волосы застряли в липучке.

– Не, я бы победу отдал! – Лис улыбнулся.

– Я… Сейчас лёгкие, кажется, выплюну, – выдохнула Кира.

– Не выплёвывай – пол грязный. – Пак подмигнул. – Их ведь потом поднимать придётся.

Он быстро намотал на руки красные бинты, взял чёрную капу, перчатки и шлем. В ринге его уже ждал Огурцов.

– Лис, будешь секундантом? А ты отдыхай. – Пак кивнул Кире.

– Спасибо… – Она подняла глаза.

– Тебе спасибо. – Пак улыбнулся. – Спасибо. Вот ещё одно отличное русское слово.

И он пошёл к рингу – собранный, серьёзный, – будто ещё недавно не сидел, скрючившись, в подсобке.

«Нет, я должна на это посмотреть». – Кира кое-как встала и попробовала найти место у канатов, где стояла толпа желающих поглазеть на ещё одно зрелище.

И случайно оказалась рядом с Чапаевым. Он окинул Киру взглядом, в котором читалось замешательство.

Что это за тренер такой?! Да, она тут совсем недавно, но она всё-таки его ученица… И он даже ничего ей не подсказал!

Да и сейчас у Пака в углу, на тренерском месте, стоит Лис! Разве так должно быть?

Наконец прозвучал таймер.

Пак и Огурцов были одного роста. Высокие, с длинными ногами и руками, они наносили точные, выверенные удары, чётко делали уклоны. Кира смотрела не отрываясь, казалось, будто боксируют не семнадцатилетние, а взрослые.

– Дави его, больше джебов, больше джебов! – Голос Лиса тонул в общем гуле. – Сам работай, сам! Проваливай его! Проваливай, я сказал! Не стой! Вот так!

Три раунда пролетели как одна секунда: когда ты не в ринге, время течёт совершенно по-другому.