Шрифт:
Выходим вместе, потом молча спускаемся обратно. Когда садимся в машину, я сразу спрашиваю то, что меня волнует:
– Так это правда, что ты тогда сказал Наварскому?
Вася опять стискивает челюсти. Выглядит недовольным.
– Ну было, да, - наконец отвечает.
– Но зачем? – смотрю на него во все глаза.
Он поворачивается и смотрит на меня.
– Вась, ну скажи! – прошу я. – Зачем ты это сделал? Я ведь тебе верила… Доверяла! Понимаешь? Даже не думала, что ты может такое сделать!
– Он поигрался бы с тобой и бросил, - наконец отвечает Вася.
– С чего ты это взял? – ошарашено шепчу.
– А что, вышло по другому? – рявкает всегда спокойный Вася.
– По другому! – выкрикиваю ему в ответ.
Даже руки дрожат от возмущения. Не ему было принимать решения! Только мне и Глебу! Но никак не ему!
– Так почему ты сама пять лет воспитывала дочь? – рявкает Вася. – Если бы было по другому, то не я бы был постоянно рядом с вами, а он! Но его, нахер, не было! Потому что ему было плевать на вас! А теперь объявился! И ты сразу поверила ему, - он недовольно качает головой. – Да всё повторится. Как ты это не понимаешь? Он мудак. Поиграет в приличного отца, а потом опять свалит в закат! Только, Алиса, больно он сделает не одной тебе, а еще и Даше. Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы твоя дочь страдала и каждый день по сто раз спрашивала, где ее папа и когда он к ней приедет?
Замираю от его слов. От ужасных, отвратительных, бьющих в самое сердце слов…
43
Алиса
Даже слезы наворачиваются от жестоких слов Васи.
– Иди к черту! – выкрикиваю ему, хватаюсь за ручку двери и хочу уже выскочить из машины.
Но он хватает меня за руку и останавливает.
– Алиса! Не пори горячку! – недовольно говорит Вася. – Давай договорим. Знаю, что больно слышать правду. Но она такая. Понимаешь?
– Отпусти мою руку!
– Не отпущу, пока ты меня не услышишь.
– Что тебе вообще от меня надо? Хочешь сделать больно? Хочешь, чтобы я страдала? Так это всё было! И ты в этом помог! Я ведь тебе верила. Мы тогда с тобой поехали на подработку, постоянно общались. А ты… за моей спиной!
Слеза скатывается по щеке, и я ее смахиваю. Не хочу плакать. Не при нем.
Хотя он видел немало моих слез из-за переживаний за Дашу, из-за долгов Саши… Поддерживал, шутил, бодрил… Но не сейчас. Сейчас он добивает, вонзает нож в сердце, полосует своими словами по душе.
– Кто ты? – выкрикиваю ему. – Ты всегда был моим лучшим другом! А сейчас я тебя не узнаю!
Вася невесело усмехается.
– Да я тебя люблю с шестого класса! Не понимаю, как ты этого не замечала! – припечатывает он.
Замираю и судорожно сглатываю. Смотрю на него во все глаза.
– В смысле, любишь? – шепчу. – Как подругу? Ну да, ты ведь говорил…
Опять эта невеселая усмешка, а в глазах грусть.
– Я тебя все эти годы люблю, как девушку, а не как подругу. Согласен был быть рядом хотя бы на таких условиях…
– Нет, я не верю… - шепчу ошарашено.
– Да ты мне всю голову снесла! На других не могу смотреть! Ты думаешь, я не пробовал тебя выкинуть из головы? Пробовал!
Он откидывается на спинку сиденья и невесело смотрит перед собой.
– Пытался тебя выкинуть из головы, но это нереально, Алиса. Когда ты осталась беременной и в депрессии, я понимал, что тебе мои чувства будут ни к чему. Дружба? Хорошо, согласен. Лишь бы быть рядом. Потом ты вообще закрылась, никого не подпускала к себе. Ладно. Хорошо. Меня подпускала, как друга, тоже был согласен хотя бы на это. Понимал, что рано или поздно ты оттаешь, придешь в себя. Я бы тебе помог. Поверь. А тут этот придурок объявился. Сразу все взял в свои руки. Еще и в лесном домике с тобой остался. Да где справедливость?
Смотрит на меня так, что всё в душе переворачивается в очередной раз за этот разговор. Молчу. Просто ошарашена открытиями.
– И ты на него смотришь, как раньше. У вас идиллия. Дашка уже знает, что он – ее отец.
Вася кривится недовольно.
– Ты поэтому такое наговорил про давление моей мамы? – тихо спрашиваю, хмурясь.
– А что я наговорил? Сказал правду. У твоей мамы давление. Вызывали скорую. Может стать хуже.
– Ты видел, как я испугалась, но… - замолкаю.
Какой смысл мусолить эту тему? Всё и так стало на свои места. Он ревновал, злился, поэтому не стал меня успокаивать. Особенно на фоне того, что я бегала и пыталась успокоить Наварского, лишь бы он не врезал Васе. А он мог. Скорее всего, этим бы и закончилось, если бы я его не отвлекала, как могла.
– А Саша? – тихо спрашиваю. – Что он сделал тогда, пять лет назад? Ты знаешь?
Вася хмурится.
– А что он сделал?
– Ты не в курсе? – смотрю на него, пытаюсь считать эмоции.
Но видно, что он правда не в курсе.
– Нет. Так что он сделал?
– Неважно, - мотаю головой и отворачиваюсь.
Внутри пустота. Да, возможно я не замечала очевидного. Но Вася… Он ведь правда был другом. Отличным. Самым лучшим…
От мысли, что друга у меня уже нет, слезы наворачиваются на глазах.