– Алиска, пойдем танцевать, - зовут меня девчонки.

Сто лет не была в клубе, хоть натанцуюсь!

Пробираемся сквозь толпу. Начинаю двигаться под музыку. Здесь круто! Не хуже, чем было с Наварским в лесу…

Чуть не скрежещу зубами. Да сколько можно о нем думать?!

Встряхиваю волосами, прикрываю глаза, отдаюсь музыке. Я забуду о нем! Обязательно! В этот раз не будет, как прежде…

Вздрагиваю, когда чужие сильные руки опускаются на мою талию и стискивают ее. Распахиваю глаза, дергаюсь в мужских руках, но они не отпускают.

– Да что вы себе поз… - возмущенно восклицаю я, вскидывая голову, и осекаюсь.

Встречаюсь взглядом со знакомыми синими глазами.

Мне, наверно, кажется? Не надо было столько пить…

– Глеб? – хмурюсь, пытаясь вырваться из его рук.

Не отпускает, прижимает меня спиной к своему сильному торсу. И я чувствую позорное желание прижаться к нему плотнее, откинуть голову ему на плечо и просто насладиться его близостью хоть на секундочку.

– Кого-то другого ждала? – приглушенно рычит он мне на ухо.

Серьезно?! Еще и недоволен?

– Отпусти меня! – восклицаю. – Не смей меня трогать!

Да-да, даже выпитые коктейли не способны заставить меня забыть разговор с Еленой Васильевной…

Какой всё-таки настырный, этот Наварский! Прошу отпустить, а он непробиваемый! Продолжает прижимать меня к своему крепкому, шикарному телу и… каменному паху.

Злюсь на себя, что выпила коктейли и не могу дать достойный, четкий, холодный отпор. В голове крутятся дурацкие мысли о жарких поцелуях, которые были у нас в лесном домике, а потом в коттедже…

На него злюсь еще больше!

– Наварский!

– Борюсь с сильным желанием надавать тебе по заднице за твои выходки, - рычит он опасно, приглушенно мне на ухо.

Что?! Даже теряю дар речи, но всё-таки беру себя в руки.

– Лучше думай о заднице своей жены, а не о моей! – возмущенно восклицаю.

– Я развелся, - угрожающе спокойно рычит он мне на ухо.

Замираю. Не могу поверить в это.

– Пфф… Бросил беременную жену? Да я… я…

Пытаюсь собрать мысли в кучу, но не получается. От коктейлей мозг не хочет выдавать четкие ответы.

– Она не беременна.

Хмурюсь.

– В каком смысле? Твоя жена не беременна?

– Бывшая, - поправляет Наварский обманчиво спокойным голосом.

Резко разворачивает меня к себе лицом. Не выпускает из рук. Пожирает глазами, медленно рассматривает, заставляя меня дрожать. Ну просто пожар!

Судорожно сглатываю, упираюсь ладошками в его сильную грудь. Его близость пьянит. Или выпитые коктейли…

– Мне… мне всё равно! Ты… ты врешь! – выпаливаю это, и опять пытаюсь выбраться из его объятий.

Надо убегать, пока не поздно. Потому что…

– Не играй с огнем, Алиса. Я никогда не вру, - опасно рычит он, запуская одну ладонь в мои волосы.

Притягивает меня к себе, ведет носом по моему виску… И я теряюсь. Но всё равно пытаюсь хвататься за остатки здравого смысла:

– Ты скрывал, что ты женат! Ты скрывал, что у тебя беременная жена! Да я с тобой никаких дел иметь не хочу! Понятно?!

– Понятно, - рычит он мне на ухо, ведя губами по невероятно чувствительному изгибу шеи.

Моя способность сопротивляться тает с каждой секундой. Но нет! Так не пойдет!

– Отпусти меня! – жалобно прошу.

– Не отпущу, - продолжает он приглушенно рычать мне на ухо чуть бы не по слогам.
– Уже. Никуда. Не. Отпущу.

Понимаю, что он не шутит…

И это звучит так… что мое предательское сердце сразу плавится и тает, радостно прыгает в груди и порхает.

И это неправильно! Надо поговорить! Расставить всё точки над «и».

– Мне твоя мама сказала, что твоя жена беременна… А еще, что из-за меня она чуть не потеряла ребенка… - говорю это, а у самой ком в горле от боли и обиды.

Глеб смотрит серьезно, мрачно, долго. Играет желваками.

– Идем!
– командует он, подхватывает меня под попку и несет через толпу.

– Что ты делаешь? – возмущенно шиплю ему в ухо.

– Поговорим в тишине.

Да, это правильно, я знаю, но…

– Не спорь! – опасно предупреждает он, как будто читает мои мысли.

Коротко киваю и… обнимаю его за шею, чтобы не упасть. Нелогично? Может быть. Просто не надо было пить, чтобы хоть как-то сейчас дружить с логикой.

Вдыхаю сводящий с ума аромат его парфюма. Сразу столько воспоминаний из лесного домика, а еще больше – из волшебного коттеджа. Даже глаза прикрываю от пьянящих воспоминаний… Совсем поплыла в крепких руках Наварского…