– Твой отец в гараже.

Дейзи бросилась вниз. Когда она вернулась спустя несколько минут с вымазанным машинным маслом отцом, Флора по-прежнему молча стояла посреди кухни с бегущими по лицу слезами. Она протянула Фреду руки.

– Наш мальчик, Фред, наш Рон… Снайпер. Все произошло быстро, Фред, он ничего не почувствовал. Пишет майор, это большой командир, да? «Рон Петри был одним из самых умелых молодых солдат, какими мне доводилось командовать, всем нам будет очень его не хватать».

Запас ее самообладания иссяк, и она, рыдая, упала к мужу в объятия.

Прошло несколько часов, прежде чем Дейзи вспомнила про свое письмо. Родители наконец улеглись, она и Роуз так наревелись, что совершенно охрипли. О еде никто не вспоминал. Викарий – к нему уже заглянул с горестной вестью почтальон Берни – провел с ними некоторое время и уговорил близнецов напоить родителей чем-нибудь горячим. Их чай он от души сдобрил бренди. Молиться с ними он не стал.

– Я помолюсь, и они тоже помолятся, когда будут готовы. Молитва несравненно важнее слов. Laborare est orare. Знаете, что это значит? – Не дожидаясь ответа, он объяснил: – Работать значит молиться. Вы обе славно трудитесь. Я приду в любой момент. Не стесняйтесь меня позвать.

– Давай выпьем какао, – предложила сестре Роуз, когда они проводили преподобного Тайвертона в ночь – лунную и звездную, в самый раз для бомбежки.

Дейзи кивнула. Какао ее не интересовало. Она засунула руку в карман, где лежал мокрый носовой платок, – и наткнулась на письмо. Быстро пробежав его глазами, она поспешно убрала конверт обратно в карман. Это были слова, всего лишь слова. Она ничего не чувствовала.

Завтра она прочтет письмо снова.

Дорогая Дейзи,

Дартфорду изрядно достается. Но ваша улица, как я погляжу, цела. Я не шпионю, высовываясь из кабины, просто мы получаем подробные донесения.

«Дейзи» ужасно скучает, но мне редко выпадает больше, чем только пара-тройка свободных часов, и я употребляю их на сон. Сколько времени я потратил зря! Если бы я проглотил свою глупую мужскую гордыню и еще в прошлом году запросил вашей помощи, то вы бы уже летали сами.

Прошу, Дейзи, постарайтесь записаться в ВААФ. Там вас проверят, но вы справитесь и убедите их, что работали с авиационными двигателями. Вас не станут об этом спрашивать, потому что никто не ждет от девушки подобного опыта. Если понадобится, можете вовсю ссылаться на меня.

Обязательно сообщайте мне о ваших делах. Жалко, что у ваших родителей нет телефона. Я позвоню Альфу, когда будет время, и если еще застану вас в Дартфорде, то БУДУ УЧИТЬ ВАС ЛЕТАТЬ. Кстати, тут у нас есть летчик-чех, Томаш Сапенак, настоящий ас. Мы вместе с ним занимаемся инструктажем. Как только выдастся свободное время, непременно захвачу его с собой.

Держитесь, Дейзи Петри!

Летчик-чех? Ее скудные познания в географии как будто не включали Чехословакию. Где она находится? Хотя какая разница? Сегодня это не так важно. Рону еще не исполнилось двадцати одного года, и вот его не стало… Ее братишка, такой ласковый, такой забавный, записался добровольцем, потому что ушел воевать старший брат, которого он боготворил. Всю свою короткую жизнь он хотел быть как Сэм; и вот теперь он мертв, а Сэм пропал без вести. Прошло столько времени, что это тоже, наверное, значит гибель. Почему армия не может сказать все напрямик, почему не перестает их мучить?

Она скомкала письмо Эдейра. Поступить в ВААФ, учиться летать? Мечты – это не для продавщиц. Разве сможет она оставить маму теперь?

Следующим черным днем стал тот, когда прибыло имущество Рона. «Имуществом» армия назвала его вещи, жалкие пожитки.

– Они вышлют его жалованье… Но зачем оно мне! – зашлась слезами Флора, которая редко когда могла позволить себе новую пару туфель. – Мне не нужны их деньги. Пусть отдадут моего сына!

Нет, о том, чтобы уехать, Дейзи и помыслить не могла.

– Хоть бы пришли какие-нибудь вести о нашем Сэме… – повторял Фред, тоже, как и жена, не находивший себе места. – Хорошие или плохие. Все лучше, чем неизвестность. Гадать и сомневаться – хуже всего.

Дейзи ничего не отвечала. Напоминать им, что так же мучаются родители во всем мире, было бесполезно. Она вспомнила про планы матери заменить занавески.

– Мама, почему бы нам с тобой не сходить на рынок за той тканью, о которой ты говорила? Представь, какой будет сюрприз для Сэма и Фила, когда они вернутся! Входят они – а у нас…