– Чико, любишь якисобу? – обернулся я к ней, увидел разбитую коленку. Падение не прошло даром. Отец тоже это заметил, и пошел в ванную. Аптечка в этом доме хранилась именно там.

– Да, очень люблю! – кивнула Чико, болтая ножками. На свою беду, ей на глаза попался Сакамото-сан. Глаза сестренки расширились.

– Котик! – мне показалось, что я увидел оставленный ей в воздухе шлейф, в следующую секунду она уже трепала Сакамото-сана за щечки, – Котик-котик-котик!

Какая милая сцена. Наложив остывшей якисобы в тарелку, поставил ее в микроволновку, включил.

– Его зовут Сакамото-сан, – проинформировал я сестренку. Она засмеялась:

– Какое смешное имя! Будем знакомы, Сакамото-сан, меня зовут Чико! – отпустив щечки кота, она пожала ему лапу. Котик мяукнул, как бы выразив понимание.

Вернув Чико на стул, выставил перед ней тарелку якисобы, налил сока. Сложив перед собой ладошки, она пожелала сама себе приятного аппетита, и принялась за еду.

– Вкусно! Братик, это папа готовил? – невнятно спросила она с набитым ртом.

Я с улыбкой покачал головой:

– Нет, это моих рук дело.

Проглотив еду, Чико сказала:

– Молодец, братик!

Хе-хе, какой хороший ребенок. В этот момент на кухню зашел отец с аптечкой в руках. Попросил Чико потерпеть, она не отрываясь от еды кивнула, отец обработал коленку и залепил ранку пластырем с изображением потешного медвежонка.

– Спасибо! – невнятно поблагодарила сестренка.

– Не говори с набитым ртом, Чико, – мягко пожурил ее улыбающийся отец. Сев напротив нее, запустил во все еще стоящий рядом баул руки, достал из него упакованную в подарочную бумагу и перевязанную лентой коробку, поставил на стол рядом с собой, прокомментировал, – У меня для тебя подарок из Америки, Чико. Откроешь его, когда доешь, хорошо?

Пытаясь скрыть нетерпение, Чико быстро доела содержимое тарелки, выпила сок, выдохнула, схватила коробку. Аккуратно развязала ленточку, развернула бумагу, обнажив розовую коробку с надписью Golden Dream Barbie. Это же золотая мечта многих девочек из моего детства!

Чико засияла, обняла коробочку, сказала:

– Какая красивая! Спасибо, папа! – отец снова прослезился. Потом Чико посмотрела на меня: – И тебе спасибо, братик! За якисобу!

Я с улыбкой кивнул ей. Чико открыла коробочку, достала куклу, полюбовалась ей на вытянутых руках со счастливым видом. Потом широко зевнула.

– Уже ведь очень поздно, – спохватился отец, – Чико, можешь пожить в моей комнате, а я пока займу диван в гостиной…

– Я буду спать с Барби, Сакамото-саном и братиком! – безапелляционно заявила девочка. Моя анимежизнь стремительно лолифицируется!

– Бать, у нас есть футоны? – спросил я отца.

– Да, в кровати вы такой толпой не поместитесь. В подвале есть парочка, пойдем, я помогу тебе занести их в комнату.

– Я тоже помогу! Братик, возьми! – протянула она мне куклу. Это такая помощь? – Я понесу Сакамото-сана! – вот оно что. Ты уж потерпи, хвостатый.

В комнате уложил пару футонов рядом, потом сходил в коридор и принес рюкзак Чико. Отец пожелал нам спокойной ночи и ушел к себе. Чико достала из рюкзака пижамку с Hello Kitty, переоделась, сверкнув трусиками с головой енотика. Я умилился. После этого она вместе с куклой и котом заняла один из футонов, я закрыл дверь комнаты. Теперь Сакамото-сан никуда от нас не денется. Спросив у Чико разрешения, выключил свет, разделся сам. Улегся на футон.

– Братик, а ты по мне скучал? – вдруг спросила меня Чико.

– Конечно, – повернувшись к ней, ответил я.

– Просто я боялась, что вы с папой забыли меня, и я буду обузой… – грустно сказала она. Мамаша!!!

– Не переживай, Чико. Ты всегда будешь моей любимой младшей сестренкой, неважно, как далеко от меня ты бы не находилась, – мягко успокоил я ребенка.

– Я тоже люблю тебя, братик! Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, Чико!

После этого она быстро уснула, а я долго смотрел в потолок. Теперь я точно уверен, что Чико мамаше не нужна. Источник алиментов, не более. Мать, которая променяла детей на похоть, недостойна называться матерью.

Вспомнил свою маму из прошлой жизни. Невольно улыбнулся. Вот это была настоящая Мать с большой буквы. Отец умер, когда мне было 11, а моей сестре – 15. Похоронив мужа, мама продолжала изо всех сил «тянуть» нас в одиночку. Да, жили мы небогато, но никогда не голодали и были одеты не хуже других. Она никогда не поднимала на нас руки, не повышала голос. Надеюсь, мы ее не разочаровали. Она умерла еще до моего перерождения. Потом ушла сестра. Последним – я. Надеюсь, мое тело похоронили рядом с ними. Сейчас 1989 год. У них все хорошо. Тяжелые времена начнутся позже. К тому времени нынешний я уже по идее буду совершеннолетним. Решено! Помогу своей прошлой семье и маленькому себе. А пока…