Игнорируя мои слова Ким, не сдвинулась с места, и начала.

— Знаешь Тави я тут подумала, — она стала стучать указательным пальцем по своим пухлым губам, театрально изображая будто и правда задумалась. — Хочу, чтобы ты отдала свое платье, оно мне необходимо, я поняла это сегодня утром, когда курьер доставил его, а потом, когда ты не пришла на примерку, ты же понимаешь, я была вынуждена сделать это за тебя, и окончательно убедилась, чтооноидеальное и подходит мне больше того, которое я уже выбрала.

Растерявшись от её наглости, я поднялась с кровати, и подошла к ней ближе, остановившись на против нее, прежде чем она успеет произнести еще хоть слово, показала средний палец.

— Ты не получишь его. Так, что катись к черту Кимберли.

Она выпрямилась, лицо её стало выражать угрозу.

— Ты ведь знаешь, я могу сказать маме. Даю тебе шанс отдать егопо-хо-ро-ше-му, — не унималась она. — Подумай, лучше бы тебе отдать его.

— Лучше бы тебе Ким проваливать от сюдапо-хо-ро-ше-му, — передразнила я ее. — Ты ведь знаешь, что, если не уйдешь прямо сейчас из моей комнаты, я вырву все твои идеально уложенные волосы. «Ты же не хочешь выйти в свет с эксклюзивной прической от меня?», — постукивая по губам указательным пальцем спросила её я.

— Я тебя предупредила Октавия! — прошипела она.

Бросив свой уничтожительный взгляд, и улыбнувшись своей подленькой улыбочкой, развернулась, и медленно вышла из комнаты, мне хотелось её вытолкнуть, чтобы она быстрее пошла прочь, и я клянусь, еле сдержалась. Стуча каблуками по белому мраморному полу, она пошла в противоположную сторону дома, где находилась комната родителей.

— Ненавижу, — едва слышно я бросила ей в след.

Закрыв дверь, повернула ключ и закрыла замок, чтобы больше не было не прошенных гостей.

Тяжело вздохнув, мысленно я начала готовится к тому, во что сейчас всё это обернётся. Она, вероятно, уже рассказывает маме все в красках, как всегда, привирая и приукрашая, о том, как она просила и умоляла поменяться платьями на вечер, а я нахамила ей и выгнала из комнаты. Зная маму, она даже разбираться не станет. Начнет обвинять меня, в жестокости по отношению к сестре. Станет говорить какая я невоспитанная и грубая, как я могу так обращаться и разговаривать со своей старшей сестрой. По её мнению, я должна так же, как и все вокруг, идти на поводу у Ким, выполняя все её прихоти.

Все эти годы меня мучал только один вопрос, «Как можно так сильно любить одного ребенка и при этом в упор не видеть второго?»

Я правда пыталась понять свою мать, так отчаянно любящую свою старшую дочь.

Наверное, это невыносимо жить, зная, что однажды ты могла потерять долгожданного ребенка. Ведь много лет назад родители организовали фонд помощи больным детям не просто по велению сердца. Дело в том, что они и сами столкнулись со страшной бедой. В возрасте двух лет Ким чуть не умерла от тяжелого заболевания крови. Но все давно прошло, она здоровая, взрослая девушка, которая живет полноценной жизнью. Только вот с тех пор, родители не видят никого кроме нее, иногда я удивляюсь как вообще смогла появится на свет в этой семье, у них должен был быть только один ребенок. Они не способны любить кого-то еще. По крайне мере моя мать точно. Она создала особый титул для Кимберли, в свое жизни, и даже в обществе, заставляя весь мир, любить и восхищаться Ким. Главное лицо благотворительного фонда, Кимберли Кларк всегда должна выглядеть безупречно.

В один момент силы будто покинули мое тело, я медленно опустилась на край кровати.

— Почему ей достается все самое лучшее? — с досадой прошептала я.

Потерев глаза от усталости, совсем забыла, что они были накрашены тушью, которая скорее всего размазалась.

Черт.

Не прошло и пяти минут как в комнату вошла Габриэль, как будто я и не запирала дверь на ключ. Как и прежде недовольным тоном она протараторила, что-то типа «Мисс Кларк, сказала немедленно вам явится, в её комнату».

— Какая неожиданность, — съязвила я.

Не торопясь, я встала с кровати, стянула плиссированную бежевую юбку-шорты, в которой была сегодня в школе, а после и на пляже, сбросив небрежно на пол, оставшись в одних белых трусиках, медленно перешагнула через неё, пошла в сторону к гардеробной. Обернувшись, увидела, что Габриэль поставила руки на бедра, щеки её пылали, а лицо исказила недовольная гримаса, она должно быть закипала от гнева.

Хохотнув про себя, при этом не выражая никаких эмоций безразлично кинула ей.

— Скажи маме, я уже спешу, — отвернувшись я пошла дальше в гардеробную, искать свои любимые потертые джинсы.

Через пару минут медленно перебирая ногами миновала коридор и гостиную на втором этаже оказалась в комнате родителей. Спальня родителей для меня всегда казалось, холодной, не уютной. Дизайн комнаты, поддерживал общий стиль дома, стены и мебель были выполнены в светлых оттенках. В центре стояла большая кровать с мягким изголовьем, выполненная из итальянского шелкового бархата. Она всегда была идеально заправлена, иногда я даже сомневалась спят ли родители на ней. На против кровати висел большой плазменный телевизор, который скорее всего никогда не включался. Отец постоянно допоздна пропадает на работе, как и чем жила мать, меня не особо интересовало. Я всегда старалась держаться по дальше от нее и уж тем более её интересов, чтобы случайно не угодить в ловушку, и не стать бесплатным подручным в очередном бессмысленном увлечении, так как она является членом каких-то многочисленных клубов.