Телега с тихим скрипом миновала городские ворота. Проходя вослед за ней, Вольга наказал стражникам: «Вскоре Васильковы робята от пристани подойдут, грибники с Выселок припрутся, соответственно можно поднимать мост, запирать на засовы ворота. Вяще никого не ожидаем, все подле своих пенатов!».

Старшина покивал бритой головой, улыбаясь ростовскому князю.

– И так каждый день? – поинтересовался у него Василько.

– А то как же? – удивился дружинник.– Мы – крепость… Бдим!

– Ворогов ждете? – кивнул в ночную темень Василько.

– Дура ты, княже,– беззлобно сказал Вольга.– Пришли уж вороги, Гоги и Магоги.

Они неторопливо двигались по ровной улице, аккуратно вымощенной сосновыми бревнами, поверх которых были продольно настланы выструганные доски. По обеим сторонам тянулись высокие, украшенные вьющейся зеленью палисады рубленых домов, утопавших в спелом буйстве вертоградов. Цепные кобели, напрягая умные морды, наблюдали за проходившими мимо людьми сквозь щели в заборах. По обширным подворьям бегали с суетливым кудахтаньем белесые куры. С невозмутимым видом обхаживали свои владения разномастные кошки.

– Хотел я с тобой потолковать, Милославич… Степняки замечены у рязанских рубежей,– волнуясь, произнес Василько и тронул Вольгу за плечо.– Дядя обещал вызов прислать на совет. Прошу, поезжай со мной!

– Только меня в Володимере и ждут! – хмыкнул Вольга.

– Послушай, Милославич,– дрогнувшим голосом сказал Василько,– необходимо уговорить Великого подсобить Рязани, призвать в помощь киян и черниговцев, ежели будет на то потребность. Дело вельми серьезное, сердцем чую.

– Уговорить? – презрительно скривился Вольга.– Князь Юрий у нас девица красная? А на дуде ему посопеть не надобно? Пошутковать, попоясничать… А-ась?

Василько схватился ладонями за уши и начал быстро читать «Отче наш».

– Сколько сил идет с Батухой? – прервал его Вольга.– Каковы ваши сведения?

– Десять туменов,– нерешительно сказал Василько.– Десяток ромейских мириад.

– Десяток! – сердито фыркнул Вольга.– Вот Эрик мне сказывал, что пятнадцать, а то и все двадцать, коли Батуха с родичами договорится. Это немало, двести тысяч сабель! Прибавь к ним обозников и прочую мелкую шелуху… И это тьма тьмущая живности – быков, коней, вельблюдов. Они нас с потрохами сожрут, как давеча схрумкали Булгарию! Нельзя их пускать на Русь! На дальних полуденных кордонах встречать надобно, сообща, в топоры да в копья, иначе раздавят нас поодиночке. Таков мой крайний глагол!

– Сломаем ли вражью силу? – с тоской прошептал Василько.

– Купно – сломаем! – решительно сказал Вольга.– Сломаем и обратно за Итиль вышвырнем. Люди имеются, оружия и броней хватает с избытком. Один мой Мышград может легион кметов добрыми доспехами обеспечить. Но ты пойми, надобно всю Русь набатом колокольным поднимать! Вооружить монасей, землепашцев, рыбарей, мастеровых. Вручить им в руки острые копья и накрепко втемяшить в мозг, что сонно-бражной неги и покоя не будет более… Вообще до известного срока пускай похерят эти сладкие словеса, ибо покой нам только снится!

Вольга задохнулся словами, судорожно сглотнул невидимый горловой комок и надолго замолчал, потирая кончиками пальцев провисшие усы.

– Так ты поедешь в Володимер? – выждав время, осторожно спросил Василько.

Вольга, сорвав с ветви поклеванное птицами яблоко, задумчиво произнес:

– Поедем, княже, был бы толк…

– Будет! – обрадованно заверил его Василько.– Еще как будет!

–Ну-у… дай Бог! – выдохнул Вольга, увлекая ростовского князя за собой.

* * *

Город имел вид правильного шестиугольника с таким же количеством улиц, растекавшихся подобно лучикам от центральной площади, где стояло массивное здание детинца. В поселении насчитывалось более сотни дворов с подсобными хозяйствами и несколько общественных строений, в том числе школа; ученики могли свободно пользоваться Вольгиной вивлиофикой, считавшейся одной из лучших в Залесье. Был здесь и настоящий Гостиный двор – с торжищем, с баней, с удобными палатами для купцов и прочего заезжего люда. Церковь, украшенную резными узорами, ставили умелые новогородские плотники. Поодаль от жилой застройки, ближе к восходной крепостной стене, располагались огнедышащие владения местного Вулкана – неутомимого кузнеца Вышаты и его товарищей, тружеников молота и наковальни.

За десяток лет, прошедших со дня основания Мышграда, Вольга Милославич сумел собрать и выпестовать наиболее знатных мастеров кузнечного дела, которым не было равных на просторах Залесья. Уроженец Полоцка Вышата был первым ковалем-рудознатцем, кто живо откликнулся на призыв бывшего галицкого воеводы и заложил на берегах Юхоти небольшую изначально мастерскую. В окрестных болотах в изобилии обнаружилась богатая руда, и поселение без труда обеспечило себя необходимым в хозяйстве железным инструментом: от гвоздя и конской подковы до хитрого лемеха с отвалом. Мышградские оружейники принялись мастерить самострелы, собирать кольчужные рубахи, а из-под молота Вышаты возник дивной красы и прочности меч длиной в полтора аршина и весом около пяти фунтов, выкованный из небесного железа. Изделия из данного металла ценились буквально на вес золота и были дороже клинков из дамасской стали, поскольку несомненно обладали известными магическими свойствами.

Когда же новорожденный меч был привезен в стольный град Владимир и торжественно вручен Юрию Всеволодовичу, всем на просторах Руси стало очевидно – дотошные мышградцы отыскали в дремучих северных лесах один из тех чудных камней, что некогда рухнули на грешную землю с заоблачных высот!

На круглой площади перед детинцем царило праздничное оживление. Прямо на свежем воздухе были выставлены ровными рядами широкие дощатые столы, аккуратно покрытые безразмерными скатертями, украшенные пестрыми букетами поздних цветов и ломящиеся от обилия аппетитной снеди.