От этой мысли стало и страшно и смешно одновременно. Бедная дурочка, все еще пытаешься куражиться и бодрить себя, будто не замечаешь, что выхода нет! Никуда тебе не убежать! Никуда тебе не сныкаться! Кристина хлопнула себя по лбу и взвизгнула:

– Блядь! Нычка! Нычка же! Нычка его любимая! – только узнать бы еще, где эта нычка находится.

Кристина достала телефон, мол, сейчас наберу Френки и спрошу, о чем он тогда говорил. И снова разрыдалась. Потому что нет больше никакого Френки! Он мертв и лежит в морге с выколотыми глазами. Кристина вспомнила свой недавний сон. Ту его часть, где тетка оттолкнула ее от гроба бабушки. Вот и сейчас она в нем: у нее забрали кого-то очень важного и не дают даже нормально проститься.

Не хватает только долговязого горлопана с зубастым ножом наперевес. Хотя, стоп! Еще пару секунд Кристине казалось, что она во сне. Но потом она вспомнила, что во сне душегуб обнажен по пояс и запряжен в колесницу. А сейчас он одет в свой жуткий балахон и совершенно свободен. Стоит в паре домов от нее и скалится. И кричит:

– Тебе понравился мой подарок?! Ту шлюху я убил для тебя!

Кристина не сразу сообразила, что речь идет о девушке, которая была с Френки. И очень странно, что маньяк не сдвинулся ни на шаг, пока она собиралась с мыслями. Зачем ему все эти игры, если остальных он просто убивает?! Но спрашивать об этом Кристина не стала. Она крикнула:

– Себя убей, ебанат чертов! – и бросилась прочь. Благо, теперь туфли ей не мешали. Спасибо, Френки, что хранил ее кеды все эти годы!

И ей было невдомек, что с ней действительно играют. Маньяк пошел следом быстрым шагом и, учитывая длину его ног, практически не отставал. При этом, он сохранял изначальную дистанцию “в пару домов”, где-то чуть отставая, где-то наоборот, приближаясь чуть больше. В случае чего, он может преодолеть это расстояние в считанные секунды. Или же оторваться и скрыться из виду.

Пару раз он именно так и сделал. Якобы терялся, обходил другим путем и выпрыгивал, как черт из табакерки, заставляя тем самым менять маршрут. Как если бы хищник загонял свою добычу. Но у этого хищника явно были какие-то другие планы, иначе, этой погони просто не случилось бы. Зачем-то добыча должна быть не поймана, а измотана и смертельно напугана.

После третьей или четвертой вынужденной смены маршрута о чем-то похожем догадалась и Кристина. Силы начали покидать ее и она уже готовилась встретить мучительную смерть, как вдруг до нее дошло, что никто ее убивать не собирается. По крайней мере, сейчас. Даже как-то обидно стало – ради чего тогда эта беготня?! Она остановилась, демонстративно отдышалась, повернулась к убийце и заявила:

– Что, тебе не с кем погулять под луной?! Ну, давай! Пошли, чего встал?!

И они пошли гулять. Конечно, не как милые друзья, нежно держась за руки. Все в том же духе, но теперь Кристина никуда не торопилась, а верзила не пропадал из виду и позволял идти, куда угодно. Была мысль отвести его таким образом в полицейской участок, но он же не настолько тупой и явно слиняет, как только почует неладное. Или еще что похуже учудит! А сейчас топает себе вразвалочку, лыбу давит!

Кристина обратила внимание, что и без того улыбчивый маньяк сейчас просто млел от удовольствия. Но что именно так его радовало? Вернее, понятно, какое событие, но какой смысл он в него вкладывал?! Она следовала какому-то его извращенному замыслу, не подвластному пониманию простого смертного?! Или ему нравилось, что хоть одна жертва борется за свою жизнь?! Или что, еб твою мать?!

Зарычав от бессильной злобы и непонимания, Кристина юркнула в очередную узкую улочку старого города. Ей казалось, что лучше держаться в стороне от людных мест, чтобы этот псих не убил кого-нибудь потехи ради или по еще какой-нибудь, только ему ведомой причине. Раз она пока в относительной безопасности, то и других людей подставлять под удар не нужно. Тем более, вряд ли, кто-то сможет этому бугаю сопротивление оказать.

Так она и петляла кругами по кособоким улочкам среди вековых домов. Даже сквозь ночную тьму проглядывала их желтизна. Только сейчас они казались заброшенными, будто никто не жил в них уже много лет. Ни одного огонька ни в одном окне. Ни отблеска телеэкрана. Ни даже звуков музыки или радио. Да даже обычных городских звуков не было слышно. Вязкая, давящая тишина. Будто какая-то пелена окутала этот район. Будто какой-то саван.

Кристину уже начало мутить от скитаний по этому лабиринту. Ебучий памятник ебучей безысходности! Как же она это все ненавидела с самого детства! Но почему-то призналась себе только сейчас. Очень вовремя, как раз за пять минут до того, как ее выпотрошит косоротый упырь. Как раз в одном из этих ненавистных закоулков выпотрошит! Какая же, блядь, ирония! Как там у кого-то из этих русских писателей было: “Я тебя породил, я и убью!”.

А может и нет вовсе никакого маньяка? Может она просто поехала кукухой от передоза или словила похмельные галюны, и ее детские обиды приняли образ кровожадного верзилы? А Френки она сама убила. От ревности. Застала с другой бабой и ага! И сейчас нарезает круги по закоулкам, спасаясь от чувства вины. И от отчаяния, что никогда не сможет выбраться из этого ебаного желтого ада! Который ее породил. И который вот-вот ее и убьет.

Перед глазами все плыло. Кристина даже не пыталась понять, от усталости это или от помешательства. Возможно, от всего сразу. Она обрела какое-то смирение, что ли. Спокойствие. Все хорошо. Я просто сошла с ума, но скоро это пройдет. Я просто упаду замертво на эту сраную брусчатку и все закончится. Так мне и надо! Это я и заслужила! За свою бездарную жизнь. И за Френки! Дважды парню все поломала. Только теперь не исправить уже ничего…