— Мам, ну вы скоро? — кричит Яна с первого этажа.

— Давай пока будем перед ней держать дистанцию? — прошу шепотом.

— Ох, Нина, — наигранно угрожающе рычит Глеб.

— Пожалуйста, — складываю ладони в умоляющем жесте.

— Ладно.

— Спасибо!

Быстро целую мужчину в губы и убегаю вниз.

ГЛЕБ

Хочу отмотать время на десять лет назад, насильно утащить Нину со свадьбы, жениться и сделать ей прекрасную дочурку Яну. Чтобы приезжать после работы домой, ужинать восхитительным супом, пить чай с блинами и отвечать на миллион вопросов любопытного ребенка.

Уставший, морально выдохшийся, но счастливый — это про сегодняшний день.

Нина зачем-то возится на кухне, хотя есть посудомоечная машина, а Яна сидит со мной в гостиной на полу перед стеклянным журнальным столиком и старательно рисует хвойный лес. Это ее первое задание от меня.

Несмотря на чуть темные волосы и цвет глаз как у Игоря, девочка очень похожа на Нину. Те же черты лица, упрямство и та же улыбка, которая через несколько лет начнет разбивать сердца одноклассников.

Усмехаюсь про себя, когда понимаю, что вот уже пятнадцать минут читаю отзывы в телефоне на разные художественные школы. Надо выбрать лучшую, но без понтов. Чтобы Яне в ней было комфортно обучаться. И пора завязывать с ее кружками. Девочка ходит туда практически под давлением отца, и ничего хорошего из этого не выйдет.

Откладываю телефон, когда Нина возвращается. Она аккуратно проходит к нам и тоже садится на диван. Подальше от меня.

Что ж, девочка, долго изображать из себя просто родственников мы не будем.

Вновь беру телефон в руки, захожу в наш чат в мессенджере и начинаю печатать:

Глеб: Еще час, и укладываем Яну спать.

На телефоне Нины включен звук, и устройство тут же оповещает ее звонким пиликаньем. Она берет в руки смартфон, читает мое сообщение, улыбается и начинает печатать ответ.

Нина: Думаю, после такого насыщенного дня она вырубится за минуту. Спасибо тебе.

Глеб: Помнишь? Спасибо я не принимаю.

Краснеет.

Нина: Сегодня ничего не будет.

Глеб: Будет. Пару раз точно будет.

Нина: Глеб! Ребенок в доме.

Глеб: В гостевой хорошая звукоизоляция. Она ничего не услышит.

Нина: Я так не могу…

Глеб: Зато я могу. Тебе остается только голой лечь в кровать и получать удовольствие.

Нина: Не смущай меня.

Глеб: Буду смущать каждый день, пока не привыкнешь.

Нина: Все так быстро…

Глеб: Ничего не быстро. Больше десяти лет ждал.

Нина: Надо еще с Игорем развестись.

Глеб: Решу вопрос за короткий срок.

Нина: Хотела написать «спасибо», но опять нарвусь на твои пошлости! Поэтому больше никаких благодарностей не жди.

Глеб: Правильно. Сразу голышом в кровать. Сегодня хочу тебя сверху.

Нина: Много хочешь.

Глеб: А потом в позе «тесный союз».

Нина: Что еще за союз?..

Глеб: Загугли.

Выходит из мессенджера, что-то печатает на телефоне и резко переводит взгляд на меня. Пошло облизываю губы и подмигиваю.

Удивительно, как быстро летит время, когда ты в безопасности и счастлив. На дворе начало декабря, вокруг сугробы и новогодние декорации, а мы с Яной все так и живем с Глебом.

Мерзавец оказался совсем не мерзавцем. Заботливый, внимательный. Он стал настоящим другом для моей дочери, учит ее рисовать, прилежно отвозит и забирает из школы, когда я не могу, устраивает нам спонтанные походы в кино или на каток.

И я забываюсь, теряю голову от новых чувств, живу в мире, где нет Игоря, Регины и Аллы Анатольевны. Ни с кем из них мы просто больше не общаемся.

Все контакты с Игорем оборваны — я узнаю новости о почти бывшем муже вскользь от настойчивого адвоката, который теперь уже сам мне названивает и предлагает съездить на новое свидание в СИЗО. Я же в ответ лишь спрашиваю про то, как обстоят дела с разводом, но получаю от Семена Павловича какие-то глупые отговорки.

Регина, по словам Глеба, усердно занимается клиникой и организует какой-то идиотский новогодний бал в честь предстоящего возвращения Игоря. Многие спонсоры планируют разорвать контракты и не вносить пожертвования на следующий год, поэтому главная наложница в гареме моего благоверного старается изо всех сил склеить то, что медленно, но верно разрушается. А именно: репутацию некогда безупречного Игоря Литвина, которого «оклеветали и держат не просто в тюрьме, а в плену, но совсем скоро он вернется и с двойной силой будет развивать клинику».