- Смотри. У тебя есть два варианта. Либо ты моя. Либо парням отдам. Тебе как хочется?
- Я не понимаю! - пищу от страха.
Мозг просто отказывается работать и воспринимать информацию.
- Ты с этой планеты вообще? - сердится Дамиров. - Парням отдам, значит их развлекать будешь. А моя, значит вся моя! От макушки до пяточек. Так понятнее?
Отрицательно мотаю головой. Это не может быть так. Я же не рабыня. С человеком так нельзя! Дать выбор без выбора.
- Определяйся. Я терять время не намерен, - без всяких эмоций говорит он.
Брат рассчитался мной, за свои долги. Продал меня бандиту. Что теперь со мной будет?
В книге есть:
Властный герой
Невинная героиня
Сложные отношения
Сильные эмоции
ХЭ
В тексте присутствует обсценная лексика.
Глава 1
Твою мать! Я не успею добежать до леса. Пустырь очень большой, а я в середине. Вдалеке уже видны мелькающие фары, машины моих преследователей
Я резко срываюсь с места и со всех ног несусь в сторону леса, лишь бы успеть! Мне нужно спрятаться.
Мой брат решил мной откупиться от долгов. Как же подло! Никогда не прощу!
Я бегу на максималках, а фары всё приближаются. В легких уже не хватает воздуха. Их обжигает огнем нехватки кислорода. Ноги начинают гудеть от долгого бега.
В голове пульсирует одна мысль, " успеть добежать". Она набатом бьёт по вискам.
Машина, черный хищный гелик почти на пустыре, еще один поворот и свет фар выхватит мою фигурку, мчащуюся к лесу.
Выжимаю из себя последние силы. Еще чуть-чуть, еще совсем чуть-чуть.
Я делаю последний рывок и влетаю в лес, прячусь за огромными густыми кустами. И уже из кустов вижу, как машина влетает на пустырь. Она резко тормозит и из нее вываливаются четыре амбала, которые везли меня к Дамирову.
Этот Дамиров, по слухам, страшный человек. Тех, кто перешёл ему дорогу, больше никогда не видели.
Амбалы рассредотачиваются и с фонариками в руках. Идут осматривать территорию. Один идёт почти в моем направлении.
Я протискиваюсь в глубь куста. Пытаюсь сделать это максимально тихо. И вдруг подо мной громко хрустит сухая ветка.
Блять! Восклицаю в уме. Замираю. Зажимаю рот рукой, чтобы скрыть шумное дыхание, от моего спринтерского забега.
Слышу приближающиеся шаги. Вся съёжилась и затихла. Шаги приближаются. А амбал приговаривает:
– Цыпа, цыпа, цыпа.
– разносятся в тихом лесу его призывы.
– Я тебя сучку найду и выпорю!
Меня начинает бить крупной дрожью от страха. Я молю Бога, чтобы меня не нашли. Но видимо, удача не на моей стороне. Фонарик выхватывает моё тело в кустах. Этот здоровый амбал хватает за ногу и одним рывком вытягивает меня из кустов.
Брыкаюсь и визжу что есть мочи. Хотя умом понимаю что тут, около пустыря, в кустах, нет никого кроме меня и амбалов Дамирова.
Меня грубо ставят на ноги.
– Ну сука ты попала! Сейчас тебя мы по кругу пустим, и научим послушанию. Будешь потом перед боссом шелковая и кроткая. Дамир нам ещё спасибо скажет!
Страх меня парализует полностью. На глаза наворачиваются слезы. Ну за что мне это. Ведь не я виновница долгов брата. Почему я за них буду рассчитываться. И как сказал брат, всю жизнь. Неужели так можно.
Амбал тащит меня к машине, а я даже сопротивляться не могу. Громила, пока меня тащит, оповещает всех, что нашел беглянку. И пересказывает им, что они сейчас со мной будут делать.
Это побуждает меня к сопротивлению, но всё тщетно. Куда мне мелкой, справиться с двухметровым шкафом. А у машины таких будет четверо. Я понимаю, что начинаю впадать в истерику. Хотя лучше в кому и ничего не чувствовать. Мелькает мысль.
Оказавшись у машины меня кидают на траву. Падаю в неё лицом и чувствую, как сверху на спину один из них ставит ногу, прижав меня к земле. Попытки вырваться приводят к тому, что ещё сильнее придавливают к траве, которая уже покрылась росой.
– Ты охуел! Какой по кругу? Дамир нас на корм червям пустит, если мы её тронем.
– возмущается один из них.
– Пакуем её и едем. И так придется отчитываться почему задержались. И думаю лучше сказать правду. Эта сучка нас прикрывать полюбому не будет.
Мне крепко связывают руки и ноги, и как тушку закидывают в багажник. Один предлагает кляпом рот заткнуть, чтобы не палиться на дороге от моих воплей. Мне заклеивают рот плотным черным скотчем и затем, один из них, захлопывает дверцу багажника.
Везли меня минут тридцать, не меньше. В начале ехали по асфальту, а последние десять минут по грунтовой дороге.
Почти всю дорогу люди Дамирова молчали, если не считать возмущение того, который меня поймал. Он возмущался, что так и не оттрахал меня как следует, не научил жизни так сказать. От этих слов становилось мерзко. Они похоже и за человека меня не считают, только как куклу для секса.
Как ни старалась, запомнить все повороты, не получилось. И сейчас мало представляла куда меня привезли.
Все амбалы вышли из машины и куда то пошли. Так я решила по звукам удаляющихся голосов.
Все стихло. И эта тишина стала казаться гробовой. Появилось четкое осознание, что теперь меня никто и ничто не спасет. Мой брат, который взял надо мной опекунство, после смерти родителей, по сути меня продал. Хоть и опекуном он давно уже не является.
Опять наворачиваются слезы, и даже вытереть их не могу. Руки связали сзади. Верёвка уже натерла мозоли на нежной коже, и эти места невыносимо болят. От запаха бензина начинает мутить.