Ксения больше не хотела повторения.

Ее жизнь только-только стала налаживаться. Она принадлежит себе! Делает что хочет. Гуляет с кем хочет.

И ни на кого не оглядывается.

И да… Сексом она тоже может заниматься с кем хочет.

Кожу между лопаток зажгло. Ксения даже повела плечами, пытаясь скинуть странное ощущение. Но оно только усиливалось. Где-то сзади раздались шаги. Ксения напряглась сильнее.

Это Юра. Естественно, он. Тогда откуда подобная реакция?

Самое поразительное заключалось в другом. По позвоночнику потекло тепло, низ живота приятно заныл. Нет-нет. Это никак не связано с бывшим мужем. Это реакция на мысли о сексе.

У нее его очень давно не было. Да и был он неправильным. Искаженным. Она исполняла супружеский долг, а не занималась любовью.

Потому что любви не было. Тут в ее случае все логично.

По венам тоже побежало тепло. Быстро-быстро. И ухнуло туда же. В низ живота.

По инерции Ксения обернулась, чтобы посмотреть на Юру и избавиться от наваждения, в которое окунулась. Оказалось только хуже.

Ее лицо напротив паха Юры…

И она готова была поклясться, что там не «лежало».

Ксения порывисто встала. С ними рядом Лариса Геннадьевна! О чем она только думает! И вообще… Затея остаться у свекрови на ночь, наверное, все же перебор.

– Бандит, веди себя прилично. – Юрий склонился и поцеловал сына.

А Ксения поспешно сглотнула вставший в горле ком.

Они оба проводили бабушку с сыном и вернулись в дом.

Оставшись вдвоем.

Ксения не знала, куда себя девать. Надо чем-то заняться. Срочно!

– Чай будешь?

Это уже Юрий.

– Буду.

– Или глинтвейн?

– Нет, чай.

Сердце внезапно засбоило.

– Или хотя...

Она замялась.

– Значит, глинтвейн.

Хованский неправильно истолковал ее заминку, переубеждать его она не стала.

Они прошли на кухню.

– Садись, сегодня я беру шефство на кухне.

– А я не против.

Ксения села за барную стойку, подперев подбородок ладошками. Ее штормило, кидало из крайности в крайность. Вот она собиралась себя чем-то занять, а вот плюхнулась на стул и плавится в охватившем ее ничегонеделанье. Хорошо же.

То, что вокруг нее суетится Юрий, – вдвойне.

Ладно, не суетится.

Хлопочет.

А за окнами падали крупные хлопья…

Ксения любила приезжать к Хованским за город. Дом у них был большой, двухэтажный, добротный. А какая кухня с верандой! Это же мечта любой женщины. Лариса Геннадьевна любила стиль бохо и многое привнесла в интерьер. Белые стены, обшитые рейкой, плетеные корзины. Много мелочей, которые делали пространство неимоверно уютным. Его хотелось рассматривать. А еще в нем быть.

Расслабившись окончательно, девушка снова повернула голову к большому окну.

***

Юра открыл холодильник, достал вино и мазнул взглядом по Ксюшке.

Снова завис на несколько секунд…

Красивая, зараза.

Сидит, наблюдает за снежинками. Глазками иногда моргает. Иногда вздыхает, точно ее думы тяжелые одолевают.

И нежностью от нее веет. Такой, что башку срывает и тяжестью бухает в ширинку.

Нихера себе...

Опасный звоночек, чего уж.

– Расслабься и получай удовольствие.

– Как скажешь.

И снова эта мягкость...

И снова она как будто другая.

Юрий, приготовив напиток, разлил его по бокалам. Взяв их за ручки, развернулся к Ксении. Она сменила позу и теперь лениво наблюдала за ним.

– Держи.

Он протянул один бокал, Ксюша как-то резко встрепенулась. Бокалы ударились друг о друга, бордовая жидкость пролилась.

Прямо на бежевый свитер Ксюши.

– Блядь…

Юрий действовал по инерции. Схватил лежащее рядом чистое полотенце – у матери других не водилось – и приложил его к пятну. Начал тереть.

– Юр, не надо. Хуже будет…

Да, будет хуже.

Потому что пятно поползло на высокую грудь Ксении. Его рука за ним. Прошлась по груди, даже надавила. Сосок Ксении отозвался мгновенно, напрягся, уткнулся в пальцы Юры.

Мужчина вскинул голову, уперся взглядом в лицо Ксении.

Секунда, вторая…

Их зубы столкнулись, настолько яростно и порывисто они потянулись друг к другу с поцелуем.

ГЛАВА 9

Они уехали из дома матери, как только та вернулась с Ваньком.