— Вовсе нет, — саркастически протянул он. — Это то, ради чего я живу. — Сжав губы, он наблюдал, как Пайк делает глоток.

— Хорошо. Спасибо, — сказал вампир, но Дали не пошевелился, скрестив руки на животе в явном раздражении. «Его книги…» внезапно подумала я.

— Эй, эм, обещаю, я принесу твои книги, когда приду в следующий раз, — сказала я, заставляя себя не съежиться, когда он злобно прищурился на меня. — Или ты можешь забрать их, — добавила я, повысив голос. — Дженкс знает, где они, если меня не будет.

Он поджал губы.

— Ты все еще укрываешь Ходина?

Прикрываясь глотком горячего кофе, я кивнула.

— Тогда я не приду к тебе. Чтобы я не забылся и не свернул его вероломную шею за его ужасающее невнимание к жизни, когда те, кто доверял ему, потеряли свои. Извини меня. — Он развернулся на каблуках, люди расступались с его пути, когда он заходил за прилавок.

— Прекрати, — прошипела я, когда Пайк захихикал. — Не сбрасывай его со счетов, потому что он в фартуке и работает бариста. Он мог бы разрушить башню Кэрью одним словом, если бы захотел.

— Я не сбрасываю его со счетов, — сказал Пайк, приводя в порядок свои каракули, чтобы оставить заключенный в скобки ромб сверху. — Но я действительно думаю, что забавно, что он подслушивает нас.

Мои плечи поникли.

— Да. Я тоже это заметила. — Но мой кофе был идеальным, и я позволила горячей сливочной вкуснятине с малиновым привкусом проникнуть в себя, пока смотрела на дверь в ожидании Трента. — Пайк, мне не нравится идея открывать «Пискари», особенно если это для того, чтобы расплатиться с вампирами.

Пайк плюхнулся на скамью, вытянув длинные ноги под столом, и промокнул окровавленный сустав жесткой салфеткой.

— Рейчел, ты много знаешь о вампирах, но ты не одна из них. Нежить позаботится о себе сама, но живым нужно место, чтобы вырваться на свободу. Где-то, где нежить ничего не испортит. Где-то, где они смогут забыть о той адской дыре, в которой они находятся.

Мои мысли вернулись к Кистену. Он управлял «Пискари», когда мастер вампиров сидел в тюрьме, превратив его из заведения по приему вампиров именно в то, о чем говорил Пайк, и когда я думала о нем, мое внимание расплывалось. Даже сейчас я скучала по Кистену, по тому, как он заставлял меня чувствовать себя одновременно живой и на грани.

— Чертовски сложно работать против твоей репутации, — добавил Пайк. — Чтобы сдвинуть дело с мертвой точки, требуется вдвое больше взяток, но к концу месяца я должен получить Лицензию.

— Я думала, это будет заведение только для вампиров.

— Если подаешь алкоголь, то нужна Лицензия, — сказал он. — Но да, это подошло бы вампирам.

— Что, если войдет человек. На спор? — Я подавила дрожь, вспомнив, как подслащивала кровь, по сути, напивалась вампирскими феромонами. Я была в их власти. То, что они восприняли это как комплимент и их сострадание было всеобъемлющим, не имело значения.

Пайк ухмыльнулся, показав свой обломанный клык.

— Итак, я делаю мотивом помидоры. На стенах, в меню. Везде. Ни один человек не посмеет показать свое лицо. — Он скомкал салфетку и бросил ее на стол. — Ты и я были там, где доллар останавливается с марта. Медовый месяц закончился. Им нужно куда-то пойти и выпустить пар. Думай об этом как о безопасном месте, где можно высказать свои опасения без ведома их мастера-вампира.

Ой. Я сжала губы, мне не нравилось, что он был прав.

— Хорошо, но «Пискари» не нейтральная территория. Это я. Это ты. — Это Кистен. — Разве нет другого места, где мы могли бы это сделать? Где-то с лучшей системой вентиляции?

— Как в твоей церкви? — с сомнением произнес он, и я в ужасе покачала головой. Окружающие разговоры внезапно перешли на шепот, и я подняла глаза, не удивленная тем, что Трент входил, колокольчики на двери слабо светились красным из-за охранных заклинаний, которые он использовал. Каким-то образом ему удавалось казаться невозмутимым даже в своем легком бледно-сером костюме. Его ботинки были новыми, светлые волосы жидкими, а подбородок чисто выбрит. Улыбка осветила все его лицо, доходя до самых глаз, когда он увидел меня, и, черт возьми, если я не почувствовала волнения.

«Вот он», — подумала я, когда Пайк подавил стон. «Реальный».

— О, Боже милостивый. Снимите комнату, — пробормотал Пайк.

— Ревнуешь? — сказала я, игнорируя то, что всего пять минут назад мечтала о нем наяву.

— Рейчел, — сказал Трент, кивнув Пайку, и скользнул рядом со мной, мы все трое оказались спиной к двери. — Хорошо выглядишь.

Я покраснела, когда он обнял меня за талию и притянул к себе. Для поцелуя было слишком много людей с камерами, но это было в его прикосновении. Струйка энергии лей-линии согрела меня, когда наши внутренние балансы выровнялись, и я почувствовала, что расслабляюсь. «Да. Настоящий…»