— Нэл. Вкусно?

— Да, вполне сносно. Угощайся.

— Ням-ням…

— Парнишка, что приготовил — отменный кадр. Позвал к нам.

— Не устал?

— Вербовать и искать просветленных? Устал бы, не нашел бы тебя.

— Так это давно. А сейчас?

— Честно… Вот поперек горла уже этот устой Отца и его выдумки. «Сгусток Отроков»… «Поколение Света»… Что он там еще про нас напридумывал?

— «Те кто выживет…», «Одаренные…», «Умные…»

— Ага… Я эти сказки слышу с тех пор, как себя помню. И с тех пор же ищу. Конечно, задрало!

— Но не нашел бы меня…

— Вот, да… Короче, всему свои плюсы и минусы. Нужно что-то менять…

— Как?

— У меня есть идея. По поводу Ритуала…

— Ты знаешь. Нельзя. Нарушать традицию строя — равно смерти.

— Да послушай…

— Дурные, хоть и не Одичалые… Все равно. Крайне опасны. Сложно. Нельзя. Агрессия. Ярость. Насилие… Я, я…

Кристина начала заикаться.

— Твою ж…

Опять забылся, что она с «правленными» мозгами, а не от рождения «не Дурная».

— Держи, выпей. Энергетик, припас отборную банку.

— Я…

— Пей. Пофиг на ресурсы. Ты мне важнее.

— Я… Я…

— Так, успокойся Кристина. Пей. Нормализуется состояние, стресс отойдет, станешь внятнее.

Вот так. Пару глотков артефактного пойла, которое с годами, на удивление, лишь стало полезнее, чем прежде, и она успокоится… Слова вернутся в стройный порядок. Насколько это возможно. С каждым годом Кристине все лучше, голова просветленнее, чище. Мысли бродят менее разрозненно и куда как структурнее. Жаль, слова в сложные предложения до сих пор сводит с трудом. Но я ее понимаю. И без слов. Это главное.

— Спасибо. Я… Я…

— Ты? Давай, не торопись. У нас все время мира впереди.

— Не все. Пара дней до «собрания». А там…

— Да, там и наши с тобой имена. Я знаю. Если выпадешь ты, я с тобой, если я — ты со мной… Но что, если…

— Никаких «что». Сбежать — не вариант. За ущельем — сплошное безумие. Одичалые выродки. Смерть. Насилие. Боль. Похоть. Безостановочное совокупление и…

— Знаю, знаю. Не начинай.

— Я спокойна. Все хорошо.

— Тогда послушай, что я предлагаю.

— Что?

— Я с Отцом поговорю. Предложу «изменить» традицию. Не отменить вовсе, но…

— Это тоже самое, что нарушать…

— Нет. Мы не нарушим. Слегка «изменим» ее. Строй не заметит. Дурным ведь главное отправление на горящих плотах кучки отроков, верно?

— Да…

— Мы и отправим. Отправим в этот раз весь наш «Сгусток».

— Ты что?!

— Дослушай. Я решил пойти от обратного.

— Хочешь истребить всю надежду на светлое будущее?

— Хочу забрать эту надежду с тобой и со мной, на «остров мечты». Чем бы он ни был. И что бы там нас не ждало, сможем устроить свое поселение. Умное, трезвое. Без единой Дурной единицы…

— Так, а поселение? Мы оставим его лишь с Дурными? Как они…

— Никак. Ты же сама сказала: нельзя. Нарушать традицию строя — равно смерти. Дурные — Крайне опасны. Сложно.

— Агрессия. И насилие.

— Верно. Потому этот строй — обречен. Нам его не исправить. Нам с ним не ужиться. Нашего Сгустка — крупицы за годы. Сегодня, что нашел еще одного — считай повезло.

— Ты имеешь ввиду…

— Да. Рад, что ты понимаешь меня так, как и я тебя. Ты моя умница.

— Десятка не хватит, чтобы изменить все против сотен. Невозможно.

— Абсолютно. Сколько бы мы не старались — это строй не изменишь. Жить среди них — лишь нам в тягость, и бесполезно.

— Твой отец…

— Он поймет. Согласится. Я объясню. Первоначальный план и идея, что он надумал — уже провалились! Его даже никто не считает за главного. Лишь Старейшина из Замка на Высокой Горе. Почитаем, но никто уж не помнит, почему и зачем.

— Он Основатель…

— А еще? Ты хоть знаешь?

— Он… Он нас здесь всех собрал, расселил, приютил…

— И?

— Обучил, натаскал Сгусток Отроков. Строит общину, указал путь…

— А в чем именно отец — Основатель?

— Строя, поселения…

— Как?

— Собрал всех тут и…

— Откуда? Если весь мир обезумел в момент?

— Это мне не известно… Не рассказывал. Никто…

— Что ж, я расскажу. Догадываешься, почему он старец, а мне лишь девятнадцать?

— Поздно заделал тебя, встретил партнершу…

— Супругу, милая. Супругу. Запомни — партнерши у Одичалых и Дурных. И их может быть много. Хоть десятки, хоть сотни. Где сошлись, там и поснеслись. Трахаться — все, что у тех на уме, для продолжения рода. У нас — супруги. Партнеры навечно.