Подбадривая друг друга криками, самые смелые напали на меня со всех сторон. Но после того, как я проткнул насквозь одного и разорвал горло второму, вся их смелость разом куда-то делась. Они попытались убежать, но путь для бегства им отрезал злющий Мин, с оставшимися на ногах бойцами.

Ханьцы начали что-то кричать моим бойцам, но те, не слушая их, по команде Мина дружно шагнули вперёд и принялись рубить врагов. В живых не оставили никого. Даже тех, кто бросил оружие и показал безоружные руки.

— Неплохо, — похвалил я. — Какие потери?

— Два убитых, одному пробило бедро стрелой. По мелочи почти у всех есть какие-то раны, но ничего серьёзного. А вот Ханг сам идти не сможет.

— Значит потащите его до лагеря на себе. А там что-нибудь придумаем. Может на лошадь посадим.

— Спасибо, командир Ян, — просветлел лицом Мин.

— А ты что, думал, что я прикажу его здесь бросить, как обузу?

Ханец промолчал, но его молчание говорило само за себя. Но я-то работал на репутацию, и посадить одного раненого бойца на лошадь — это не проблема. Другое дело, если бы таких как этот Ханг было человек пять-семь. Вот тогда бы пришлось что-то думать. А вообще, нам надо обзавестись какой-нибудь телегой, на такой случай. Впереди нас ожидают ещё более серьёзные битвы, и раненых будет много.

Я приказал Мину собрать с мёртвых противников всю более менее чистую и целую одежду, забрать всё оружие, даже сломанное, и после этого двигаться обратно. Сам я решил заняться раненым, которого уже потащили в лагерь. Перед этим я прорубил проход к нашей стоянке, по пути сообщив, что мы разобрались с нападавшими.

Акамир, несмотря на мои заверения, что всё в порядке, отправился всё проверить сам, прихватив с собой Зовида. Не сказать, что Филин выглядел довольным, но Акамир был прав, надо было проверить окрестности на предмет других таких же отрядов.

Раненого положили на землю передо мной и все, кто находился рядом, стали с интересом следить за тем, что я собирался делать.

Стрела действительно попала неудачно. Она сидела довольно глубоко и, судя по ощущениям Ханга и его страдальческому лицу, достала до кости. Когда её попытались вытащить, то наконечник остался в ране. Подходящих инструментов, чтобы извлечь острый кусок железа, ни у кого не было. И Мин справедливо переживал, понимая, что с такой раной Ханг, если оставить его одного, долго не протянет.

Мин отдал несколько команд, и один из бойцов принёс несколько кусков ткани и какие-то травы. А пара других быстро развели костёр и поставили на него котёл с водой, кинув в него тряпки. Травы промыли водой и сразу положили на свёрнутый в несколько раз, вымоченный в кипящей воде, кусок ткани.

— Так, вы двое, прижмите его к земле и суньте ему какую-нибудь деревяшку в рот. А вы держите его ногу. Прижимайте крепко, а то если дёрнется сильно, то без ноги останется.

Ханьцы тут же бросились выполнять мои распоряжения, резко опрокинув бедолагу на землю и сунув ему в рот обломок лука. Причём, сделали это всё настолько быстро, что поранили Хангу губы и чуть не выбили пару зубов. С ногой дела обстояли точно так же. Со стороны казалось, что они не держат его, а пытаются вырвать ногу.

Я создал себе один коготь из духовной энергии и резким движением разрезал кожу, расширяя рану. После этого, я залез в рану двумя пальцами, которые тоже были окутаны духом. Мне понадобилось всего три секунды, чтобы нащупать наконечник и вытащить его из ноги.

Хангу моё «лечение», судя по его приглушённому крику, не особо понравилось. Он попытался вырваться, но его соратники держали его крепко, в точности выполняя мой наказ. Его лицо покраснело от напряжения, а на лбу моментально выступила испарина.

Я бросил ему на грудь погнутый наконечник из мягкого металла и выпрямился. На рану тут же наложили повязку и плотно замотали ногу. Мин взял с груди Ханга наконечник и покрутил его пальцами, рассматривая со всех сторон. После чего посмотрел на меня задумчивым взглядом, думая, что я не вижу.

Разделавшись с наконечником, я решил сходить к Туху. Тем более, что практически все десятники, за исключением нас с Акамиром и Зовидом, толпились там.

Я почему-то думал, что они обсуждают произошедшее и отчитываются о потерях. Но всё оказалось несколько иначе. Начать хотя бы с того, что нам требовалось срочно выбрать нового сотника.

Не знаю, как так получилось, но Туху не пережил это нападение. А ведь у него, насколько я понял из разговоров, был какой-то дух. Только сотник… бывший сотник не успел поставить даже самую элементарную защиту. Одна из стрел попала ему прямо в глаз, убив на месте.

— О как, — протянул я, чем привлёк к себе внимание остальных десятников. — Неприятная ситуация.

— Чего пришел? — недовольно спросил меня тот самый наглый монгол.

— Хотел отчитаться перед сотником, что нападение отбито, и все ханьцы, которые не успели сбежать, убиты. Но, как вижу, докладывать уже некому.