Чудеса под снегом. Рассказы о любви и волшебстве в большом городе

Зимой мы все ждем чуда. Мы ждем чуда круглый год, но зимой нам кажется, что оно точно произойдет. Друзья будут рядом, любовь выпрыгнет из подворотни, все кошки и все собаки найдут своих людей, а злодеи получат по заслугам. Все задуманное обязательно исполнится, а загаданное сбудется. Героев этих рассказов чудо подстерегает на каждом шагу – только успевай загадывать что-то, даже самое несбыточное. Ведь зима – лучшее время для волшебства, любви и горячего какао под пледом.

Для широкого круга читателей.

Самолет взлетел, и уши, как обычно, заложило. Анна смотрела в иллюминаштор: земля, нарезанная полосками, быстро исчезала за плотными облаками. Наконец-то она сможет вздохнуть спокойно. Ну, или почти. Почувствовать себя в безопасности у нее получится лишь тогда, когда ее ноги вновь коснутся земли. Самолет качнуло, и она вздрогнула. Неужели турбулентность?.. Уже?

В кресле рядом с ней сидел показавшийся ей немного странным мужчина в годах. На нем был твидовый костюм винного цвета и совсем не подходящий, даже несколько вульгарный галстук желтый, с мелкими коричневыми оленями. «Настоящее преступление перед модой», – подумала Анна. Впрочем, чужой стиль или его отсутствие не должны были ее волновать.

– Могу я предложить вам воды? Или, может быть, сока? – спросила стюардесса в черном строгом костюме с оранжевым платочком на шее.

С оранжевым?.. Разве они всегда были такого цвета? Или дело в том, что Анна давно не летала этой авиакомпанией?

– Прошу прощения… – снова обратилась к ней стюардесса.

Анна, будто очнувшись, пробормотала:

– Воду, пожалуйста. И как можно холоднее.

Стюардесса отошла, и мужчина, подмигнув, обратился к Анне с вопросом:

– Не боитесь замерзнуть? Говорят, новогодняя ночь в Бонне будет самой холодной за последние сто лет. Я бы не рискнул пить что-то ниже 45 градусов.

Если Анна что и ненавидела больше, чем летать на самолетах, так это внезапно заговаривавших с ней незнакомцев.

– Я рискну, – коротко ответила она, всем своим видом показывая, что не намерена продолжать разговор.

– Ого! Смотрю, вы настроены решительно, – заметил мужчина и, отстегнув ремень безопасности, повернулся к ней.

Анна подняла взгляд – широкое лицо незнакомца было в крупных морщинах, мелких пигментных пятнах и веснушках. Нос картошкой, а глаза… В глазах светилась доброта. Его улыбка была по-детски беззаботной. Анна почувствовала неловкость за свой резкий ответ.

– Вы в Бонн по работе? Или родных решили навестить? – продолжил сосед, явно настроившись поболтать.

И Анна тут же вновь рассердилась. «Вам-то что за дело», – хотела огрызнуться она, но сдержалась и лишь сухо сказала:

– У меня в Бонне дела.

Ну, теперь-то он уж должен понять, что светской беседы не выйдет. Однако добродушный господин намека не понял. Или сделал вид, что не понял.

– Канун Нового года – идеальное время для небольшого путешествия, не правда ли? Я вот не очень люблю покидать родной дом, но раз в году…

Его слова журчали бесконечным потоком. Время от времени слух Анны выхватывал из него отдельные слова: «снег», «елка», «игрушки»…

Самолет опять качнуло, и Анна вздрогнула.

– …столько счастья, столько улыбок! – продолжал мужчина, словно не замечая полного отсутствия реакции с ее стороны. – А как-то я отвлекся, и едва не перевернулся вместе со всеми подарками. Чуть все кости не переломал, представляете?

Анна зачем-то кивнула.

– Ну и ну. А вот я никогда ничего себе не ломала.

Хотя это было неправдой. Еще в школе, несколько раз, играя в волейбол и неудачно отбив мяч, она ломала пальцы рук. Но она надеялась, что надоедливый сосед хотя бы с третьего раза поймет, что у нее нет ни малейшего желания поддерживать беседу.

– Извините, – подняла Анна руку, увидев проходившую мимо стюардессу. – Я просила воды.

– Да-да, сейчас, – улыбнулась та и поправила платок на шее. – Может быть, хотите вегетарианский сэндвич с рукколой и солеными огурцами?

– Просто принесите воды.

Анна потерла переносицу. Сколько еще до конца полета? Пятнадцать минут? Полчаса?

– О, я ведь не представился! – Мужчина вдруг протянул ей руку. – Я Отто. Отто Майер.

– Очень приятно, герр Отто… – она слабо пожала его руку. – Меня зовут Анна.

– А я вас узнал! – весело заметил он. – Сначала думал, что обознался, но теперь пригляделся и понял – это же вы!

Оттянув галстук, будто тот начал его душить, он негромко пропел:

– «Вид твой распугал всех ко-о-оз, ах, проклятый варикоз… Покупай скорей наш гель – будет…»

– Да-да, – Анна сердито посмотрела на него, мечтая, чтобы он замолчал. – Это я. Девушка из рекламы геля от варикоза. Прошу вас, тише!

Отто поднял руки в примирительном жесте:

– Понимаю! Фанаты…