Спасать военного уже не вижу смысла. Его укусили. Откладываю оружие в сторону и, ощущая себя последней тварью, хватаюсь за браслет на его руке, которой он все еще каким-то чудом держится за край вентиляционного отверстия.

На мгновение встречаюсь с ним взглядом. Ужас и безысходность – вот что я вижу в его глазах.

– Беги, – читаю по его губам в тот момент, когда он отпускает руку.

Браслет рвется, но у меня в ладони остается важный элемент, надеюсь, эта штука сработает и сможет открыть двери. Пихаю остатки браслета в карман, хватаю пистолет, разворачиваюсь, беру фонарик и настолько быстро, как могу себе позволить, ползу прочь, слушая сирену, рычание психов и постепенно затихающие крики Тейлора.

Эти психи определенно другие. Те, которых я встречала, не тратили столько времени, чтобы убить и выпить всю кровь у жертвы. Поэтому-то носители S.K.G. и обращаются в психов, а "своих" они не трогают. Эти же, похоже, убивают все на своем пути.

Ползу дальше, то и дело оглядываясь назад, мне все время кажется, что меня догоняет целая толпа психов, но там все время пусто. Сворачиваю то налево, то направо, постоянно останавливаясь, чтобы посмотреть вниз через очередную решетку. Психи остаются где-то позади, а вот военные и ученые повсюду. Люди бегут кто куда, и я не трачу времени, на их разглядывание. Не делаю ошибки Тейлора, стараюсь не задевать хлипкие решетки.

Останавливаюсь передохнуть только когда не вижу ни людей, ни психов в длинном коридоре внизу. Морщусь от боли в коленях и ладонях. Поправляю волосы, которые то и дело лезут в лицо, и тяжело сглатываю, только сейчас осознав, как нестерпимо хочу пить.

Что же делать? Стоит ли спуститься вниз, или остаться в вентиляции? Конечно, наверху безопаснее, но не могу же я сидеть здесь вечно. Мне нужно найти камеру, в которой нас держали с Нейтом, и освободить его. Возможно, у нас получится сбежать, пока военные заняты психами.

Проблема только в том, что я буду между двух огней. Что военные, что психи будут охотиться за мной. Готова ли я к этому? Нет, не готова. Но я не буду прятаться. Теперь у меня есть оружие, чтобы постоять за себя. Пистолет в ладони и мой дар дают невероятную уверенность в принятом решении.

Сажусь и бью ногой по решетке, затем еще раз. Только с четвертого удара она отрывается и с грохотом, который я слышу даже за воем сирены, падает на пол. Затаив дыхание, смотрю вниз, выжидая несколько секунд. Никого нет.

Глубоко вдыхаю и решительно выдыхаю. Спускаю ноги в отверстие, убираю за пояс пистолет и хватаюсь за край. Свешиваюсь вниз, ощущаю отголоски боли в простреленном запястье. Сжав зубы, расцепляю пальцы и прыгаю. Приземление выходит быстрым и почти безболезненным. Возвожу глаза к потолку и благодарю небеса за то, что лодыжка в порядке, и я избежала повреждений, иначе мой побег закончился бы быстрее, чем мне того хотелось бы.

Замечаю лифт в конце коридора и спешу к нему. Надеюсь, браслет Тейлора сработает, и я найду Нейта как можно скорее.

На ходу достаю его из кармана, но еще до того, как добегаю до лифта, створки распахиваются. Резко торможу и протягиваю руку, чтобы выхватить пистолет из-за пояса, но на меня уже направлено черное дуло в ответ.

Секунда.

Выстрел.

Оглушающее эхо выстрела разносится по пустому коридору. Инстинктивно вскидываю к груди руки, но боли не чувствую. Резко поворачиваюсь, наконец осознав, что военный, находящийся в лифте, стрелял в кого-то позади меня.

Нетрудно догадаться в кого.

Психи.

Целая толпа психов несется в мою сторону с другого конца коридора.

– Сюда! Скорее! – кричит военный, я отворачиваюсь от толпы и бегу к нему.

Парень стреляет еще два раза. Залетаю в лифт и врезаюсь ладонями в заднюю стенку. Оборачиваюсь, отмечая, что мой спаситель уже нажал кнопку 3C. Психи бегут в нашу сторону, самый быстрый из них останавливается, поднимает с пола валяющуюся там решетку вентиляции и легко швыряет ее вперед.

Двери закрываются, но я слышу звук удара. Решетка достигла своей цели.

Тяжело дышу и смотрю на военного лет двадцати пяти, который осматривает меня с головы до ног.

– Ты – Лав? – спрашивает он.

С опаской смотрю на него, решая, ответить правдиво или обмануть. Какой будет толк от обмана, я не знаю, поэтому все же киваю.

– Да, – тихо говорю я.

– Отлично, – выдыхает парень. – Я – Шепард.

– Что происходит? На лабораторию снова напали?

Секунды три он тратит на раздумья, а потом отрицательно качает головой.

– Нет, вся тревога из-за психов, выбравшихся на свободу.