Шрифт:
Вижу, как его руки копошатся под жирным брюхом, а потом он достает… Фу… там реально чупа-чупс, не больше.
К счастью, я понимаю, что надо делать. Вскрикиваю, и падаю на пол, изображая потерю сознания.
Притворяюсь я шикарно, уверена, сам Станиславский бы закричал, что верит.
Слышу как сдавленно ругается мой мучитель.
— Вот, блядь… Говорил же её папаше, что надо воспитывать лучше, такую в ежовых рукавицах держать, ишь, распустилась… Слишком нежная. Ну, ничего. Сегодня ночью я на неё хорошенько покатаюсь. Твою мать…
Его поганое дыхание совсем рядом, похлопывает мне по щекам, но я притворяюсь дальше и не подаю никаких признаков сознания. В итоге он отстраняется, отходит дальше. Приоткрываю ресницы, вижу, что Хрюнин стоит ко мне боком, по движениям рук понимаю, что он делает, и меня точно сейчас вырвет. Какая мерзость!
— Эй, Галя, где ты там? Воды принеси, и что там надо… нашатырь, девка слишком “фрельная” оказалась.
— Я тут, Владимир Павлович, вот вода. Нашатыря нет.
— Ох, Галя… видишь, девчонка в несознанке, придется тебе отработать за неё. Ты ж меня всегда спасаешь, Галюся.
— Да я то с радостью, Владимир Павлович, только таблеточки-то ваши закончились, а без них у вас давно не стоит, как не теребонькай. Я с утра в город поеду, в аптеку заскочу, куплю, потом и помилуемся.
— Блядь, все против меня! Так, давай эту малахольную подними. Да в спальню еёйную отведи. Там где платье невесты. Пусть отдыхает. До завтра.
— Хорошо… Володенька, всё сделаю. Только… ты уж меня после свадьбы-то не бросай…
— На хер ты мне после свадьбы сдалась, старая вешалка?
— Володенька!
— И какой я тебе на хер Володенька? Соблюдай субординацию!
— Владимир Павлович! Я… я…
— Ладно, не реви, кошелка старая…
— Я не старая, мне всего тридцать пять.
— Сорокет тебе, что я не знаю? Не ной, сказал. Останешься.
— Да еще… мне бы… на квартиру, Владимир Палыч, ипотека же…
— Дам все, отвали, устал. Пить хочу. И пожрать принеси. Борща хочу с салом!
Слышу звук удаляющихся шагов, потом чувствую запах приторных дешевых духов горничной.
— Эй, девонька, ты как? Живая там? Вставай давай. Не бойся меня. Я тебе помогу.
Я встаю, глазами хлопая и понимаю, что я её знаю! Она раньше жила в нашем поселке и с моей мамой дружила!
— Тётя Галя?
— Я, узнала? Пойдем. Будем думать, как тебя от этого урода спасать.
Глава 55
Лика
— Сиди тихо как мышка! – шепчет тётя Галя, когда мы оказываемся в спальне.
— Что? Почему? – взволнованно округляю глаза. Меня всё ещё нехило потряхивает после домогательств Хрюнина. До сих пор не могу поверить, что удалось избежать самого страшного!
Но, несмотря на отсрочку, мне легче не становится! Ведь свадьба уже завтра! Уверена, на следующую ночь этот урод запасётся своими «таблетками», и мне придётся иметь дело с его «чупа-чупсом»! Бррр… Как только вспомню об этом сморщенном стрючке, так мороз по коже!
— Потому что сбежать не получится, — тихо отвечает тётя Галя. – Уж поверь мне, детка, я в этом доме уже три года работаю! Тут по ночам куча охраны!
— Тётя Галя, миленькая! – хватаюсь за её руку. – Пожалуйста! – на глазах выступают неподдельные слёзы. – Помогите мне! Я не хочу замуж за Хрюнина! Меня заставляют!
— Верю… — вздыхает женщина. Смотрит на меня и качает головой. – Катерина-то знает, где ты?
— Бабуля не знает… — печально мотаю головой.
— Ладно, я с ней свяжусь. Потому что одно тебе отсюда не уйти. Надо подумать, кто может тебе помочь. Есть такие?
В голове вспыхивают яркие образы моих морячков. Сильных, надёжных, мощных… Вспыхивают и тут же гаснут. Потому что я знаю, что после моего последнего побега они вряд ли захотят иметь со мной дело… Да даже если бы захотели. Кто я такая, чтобы они рисковали жизнями ради моего спасения? Ради девчонок на одну ночь здоровьем не рискуют! И в криминал не ввязываются…
— Нет… — шепчу, всхлипывая. – Я совсем одна…
— Ну-ну, — тётя Галя прижимает меня к себе. Гладит по спине. – Полно тебе, девочка! Слезами горю не поможешь! Ты не реви, а ложись-ка лучше спать. Мне тоже пора, — смотрит на часы. – Катерине я позвоню. А завтра уже решим, что делать.
— Тёть Галь, а почему вы мне помогаете? – вытираю щёки ладонями.
Женщина хитро прищуривается, а потом подмигивает.
— Думаешь, ты одна такая, кто Хрюнина терпеть не может?
Пожимаю плечами.