Шрифт:
– Они до сих пор следят за нами, – просигналил Гарви.
– Я знаю.
– Свенгаард не в счет – раб структуры власти.
– Очевидно. Знаешь, я понятия не имела, что компьютерная сестра – одна из нас.
– Ты тоже это заметила?
– Поттер глядел на нее, когда она зацепила выключатель.
– Ты думаешь агенты Безопасности видели ее?
– Несомненно нет. Они все были заняты нами.
– Может быть, она и не одна из нас, – просигналил Гарви. А вслух сказал:
– Не правда ли, сегодня прекрасный день. Давай пойдем по тропинке, где трава.
Пальцы Лизбет дали ответ:
– Ты думаешь, что у сестры это вышло случайно?
– Могло быть. Вероятно, она поняла, что сотворил Поттер и поняла, что это единственный способ спасти эмбрион.
– Тогда кто-то должен связаться с ней немедленно.
– Осторожно. Может быть, она не стабильна, эмоциональна – селекционер-неврастеник.
– А как насчет Поттера?
– Мы должны сразу же послать к нему людей. Нам понадобится его помощь, чтобы вызволить оттуда эмбрион.
– Тогда об этом узнают девять хирургов Централа, – сказала она.
– Если он только согласится, – просигналил Гарви. Она посмотрела на него с улыбкой, которая полностью скрыла внезапную озабоченность:
– У тебя сомнения?
– Только потому, что он видел меня насквозь в то время, когда я читал по лицу его мысли.
– Да, ты прав, – сказала она, – Но он делал это так медленно и неуверенно, по сравнению с нами.
– Вот так я и прочитал его мысли. Похоже, что он читал мысли впервые, как любитель самоучка, спотыкаясь, набираясь уверенности по мере того, как у него получалось.
– Он не подготовленный, – сказала она, – Это очевидно. Я беспокоилась, что ты прочитал то, что не увидела я.
– Думаю, ты права.
По всему парку пыль заслоняла солнечный свет, поднимаясь столбами, которые стояли в лесном питомнике. Лизбет пристально всматривалась в эту картину и сказала:
– В этом нет сомнения, дорогой. У него природный дар, он наткнулся на свой талант случайно. Ты же знаешь, что такие люди встречаются – они должны быть. Ничто не может нам помешать общаться с ними.
– Но ОНИ, конечно, попытаются.
– Да, – просигналила она, – Сегодня ОНИ внимательно за этим следили, сканировали и проверяли нас в этой комнате отдыха. Но люди, которые мыслят механически, никогда не догадаются – я имею в виду, что наше оружие – люди, а не вещи.
– Это их самое уязвимое, смертельное место, – согласился он, – Они сейчас так глубоко увязли, что не могут смотреть через край и в сторону, ОНИ озабочены лишь сохранением своей власти.
– А эта широкая, широкая вселенная зовет нас, – просигналила она.
Глава 5
Шеф Тахи-Безопасности Централа Макс Олгуд шел вверх по пластмассовым ступеням отдела Администрации немного впереди сопровождающих его двух хирургов, как приличествует директору быстрой и ужасной руки власти оптименов.
Утреннее солнце позади троицы посылало их мелькающие тени на белые углы и панели здания.
Их допустили до серебряных теней входного портика, где опускался барьер для неизбежной задержки. Карантинные сканеры прощупывали и проверяли их вплоть до мельчайших микробов.
Олгуд повернулся в терпеливой позе давно привыкшего к этой процедуре, он изучал своих спутников Бумура и Игана. Его забавляло, что здесь они перестают быть хирургами. В эту часть не допускали никаких врачей. Здесь они должны быть фармацевтами. Титул «доктор» нес в себе что-то, что вызывало беспокойство среди оптименов. ОНИ знали о врачах, но только так, как знают министры о простых людях. Слово доктор здесь стало эвфемизмом, точно так же здесь не говорили смерть или убить, и даже применительно к машинам или каким-то структурам ОНИ говорили изнашивается. Только новые оптимены в самом начале их ученичества или простые смертные молодой наружности работали в Централе, хотя некоторых из этих простых смертных хозяева держали довольно продолжительное время.
Бумур и Иган оба прошли проверку на молодой возраст, хотя лицо Бумура было измученное, похожее на эльфа, которое позволяло говорить о возрасте прежде времени. Это был большой, широкоплечий, мощный человек. Иган выглядел тонким и хрупким рядом с ним. И лицо у него было остроконечное с длинной челюстью и маленьким плотно сжатым ртом. Глаза обоих мужчин были такого же цвета, как у оптименов – синие, пронизывающие. Оба они, вероятно, были почти оптами. Такими были большинство хирургов-фармацевтов Централа.