— Итак, — снова раздался все тот же чарующий тембр. — У нас тут, похоже, сам маэстру Чертополох, авантюрист и любитель совать нос не в свое дело. Очень удачно, очень. Хватит вам уже будоражить магическое сообщество своими байками в стиле анархо-индивидуализма…

Аркан с отвращением осматривался. Действительно — Агис был здесь, но в каком бедственном положении!

Центральный зал Консульства из-за стеклянного потолка и обширных витражных окон напоминал скорее оранжерею, да, впрочем, ей и являлся, поскольку в центре помещения расположился объект, явно имеющий свое сложное эльфийское название, но Рем вполне обоснованно посчитал его банальной клумбой. Земляная насыпь, обложенная со всех сторон тесаным камнем, поросшая мхом и какими-то аленькими цветочками — что это как не клумба?

В центре клумбы рос мэллорн. Небольшое, в человеческий рост дерево, с серебристой корой и золотого цвета листьями… И именно там, у корней молодого мэллорна замер в странной каталепсии Агис — храбрый и безумный алхимик. Моргнув, Буревестник понял, что ему не кажется: руки и ноги смарагдского кабатчика были оплетены серебристыми корнями мэллорна, корни эти уже проникли в плоть алхимика, причиняя ему бесконечные страдания.

— Интересный нюанс, дорогие файсэ эдайн… Подножный корм мэллорну не годится. Ему нужны экземпляры, обладающие выдающимися способностями, большой жизненной силой. Алхимик, ведомый местью за жену и дочь, маг — возмутитель спокойствия и нарушитель устоев, и… Кто это у нас тут? Да неужели?

Рем услышал шаги и скосил глаза: он не хотел выдавать истинного положения вещей, и потому замер, притворяясь, будто как и Эрнест Чертополох с Агисом не может двинуться с места. Скимитар выпал у него из рук. «Ангелам своим заповедает сохранять тебя на всех путях твоих, и на руках возьмут тебя, да никогда преткнеши о камень ногу твою…» — у Аркана едва заметно шевелились губы, а пальцы рук лежали на перевязи со склянками и другими «спецсредствами», как сказали бы прежние.

— А это у нас кто? Шаперон, два меча, странные ножны на пояснице, горящий ненавистью взгляд… Неужели и вправду — сам башелье Ромул Беллами? — шаги незнакомца приблизились, а Буревестник едва не расхохотался: да неужели? Образ дерзкого странствующего рыцаря действительно работал на все сто процентов! — Вот кому мы обязаны убийствами эльфов и возбуждением расовой ненависти!

— Убийствами эльфов и возбуждением расовой ненависти вы обязаны исключительно своему чванству, снобизму, высокомерию, ублюдочной моде отрубать носы случайным прохожим, бросившим на вас косой взгляд. А еще — дурацкой манере одеваться и красить лица, и всовывать себе во все части тела металлические колечки, — ровным тоном проговорил Аркан, чем вызвал весьма бурную реакцию.

— Что-о-о-о-о!? — эльф в золоченых (или и вправду — в золотых?) доспехах вдруг одним прыжком оказался перед лицом ортодокса. — А крепок, крепок! Ничего, я подрежу тебе сухожилия, и малыш употребит тебя… Когда ванъяр вернуться в Кесарию — нас будет ждать сильный, здоровый друг…

Эльф был красив, наверное — он мог бы понравиться многим женщинам, если бы не эти самые кольца — в бровях, ушах, одной из ноздрей и верхней губе. Может быть будь их одно, два… А так — даже Флой вряд ли бы одобрил.

— Почему ты скалишься, собака? — туринн-таурец явно пребывал в бешенстве от Аркановского поведения. — Позволь я еще раз поясню тебе, что сейчас будет… Ты можешь убедиться в правдивости моих слов, глядя на алхимика, вот он, пред тобой! Так вот: я, Антиар Махтан, разрежу тебе щиколотки и запястья, и твоя кровь окропит священные корни мэллорна, ты рухнешь на землю, и будешь наблюдать и чувствовать, как проникает в твое тело благодатный…

— Много треплешься, Анчар Мохнатый, или как там тебя? — заявил Аркан. — Расскажи мне еще где ключ…

— Какой ключ? — брови эльфа взлетели вверх.

Похоже, в засаде оставили не самого сообразительного из ванъяр. Какой-нибудь младший письмоводитель или помощник атташе по второстепенным делам…

— Тебя по объявлению взяли, м? — напирал Рем. — Конечно, от сокровищницы, где деньги лежат!

Буревестник уже был готов, нужно было только подманить эльфа поближе.

— Я понял, — внезапно успокоился Антиар. — Сок мэллорна уже проник в тебя, и лишил тебя разума. Пожалуй, и вправду пора заканчивать.

Он потянул из ножен кинжал, явно намереваясь сделать то, что обещал. «Дефолианты, ауксины, фумиганты…» — пронеслось в голове Рема, и он двумя движениями откупорил пару склянок — подарков Агиса, которые алхимик вручил Аркану еще при первой встрече, а тому никак не доводилось ими воспользоваться.

Яркая алхимическая жижа потекла по одежде и доспехам Буревестника, и корни, которые пытались проникнуть сквозь плотную материю и кожу, мигом начали скукоживаться и опадать. Не дожидаясь окончания реакции, сохранивший свой разум ясным ортодокс вырвался из растительных пут и отпрыгнул в сторону, выхватывая второй клинок — верную спату.