Он сел в кресло и вытряхнул осколок стекла из правой туфли, затем поднялся и переключил телевизионный канал. Но смотреть новости сейчас ему было невмоготу. Взял пульт дистанционного управления и остался сидеть перед экраном, перещелкивая кнопки с одного канала на другой.

— ...счет 4:2. Вы представляете, что это значит для... — Он переключился с хоккея.

— ...как установлено документально. Изучая настенную иконографию... — Щелк.

— ...не могли бы войти и раздеться. Но он не должен был просить меня раздеваться, поскольку был таким же доктором, как я девочкой. Он просто ветеринар... — Он переключился с канала, демонстрирующего комедии пятидесятых годов.

— ...золото и цирконий в постоянном центре внимания. Официальная цена 199,95 доллара. Но наша цена гораздо ниже, минимальная стоимость... — Щелк.

— ...невозможно найти достаточное количество танков времен Второй мировой войны. Как выяснилось, далеко не все знают, что американские солдаты воевали в этой войне против... — Щелк.

— Просите Господа наставить вас на путь истинный и пожертвуйте часть ваших средств... — Щелк.

Щелк. Щелк. Щелкщелкщелкщелкщелк.

Следующим утром Эйхорд занимался бумагами и сидел на телефоне. Его взгляд с тоской остановился на доске объявлений. Фотографии известного гомосексуалиста и разыскиваемого подростка. Глаза отказывались смотреть на осточертевший список.

"Адамс Хайден

Болен Бильярд +

Бриттен Морис

Картер Джери

Каннингем Гарольд

Денненмюллер Майк +

Фрейдрихс Кейт +

Джибар Роберт

Джиллерспай Джеф

Говард Эдвин

Джеймс Филекс

Джон Марк

Маллинз Грей

Нейджел Сэм

Роуз Льюис

Скамвей Алан +

Шваб Дэвид

Смит Рик

Трепассо Фил

Уайт Блейк

Вайсман Эбен

Зофутто Марио".

Имя Скамвея с учетом совпадения инициалов с Артуром Сподой пополнило число подозреваемых до четырех. Четыре человека, чью жизнь Джек должен изучить во всех подробностях. Взвешивая все «за» и «против», Джек решил, что Болена следует исключить. Безусловно, у него есть мотивы и возможности для убийства, но слишком не подходят физические данные. Он исключил имя Бильярда Болена.

С презрением отвергнув мысль о начинающейся дальнозоркости, но все же отодвинув от себя служебный блокнот, чтобы лучше видеть, он начал работать над мучительной проблемой — вычислением обведенной в блокноте человеческой фигурки.

К концу дня он обработал имеющиеся данные, и тут в его кабинет влетел скомканный бумажный мячик с желтыми полосками. В нем оказалась такая декларация:

Я утомлен, как изнемогший обнаженный маори. Человек без имени. Я убил девять мусульман в Майами. Человек без имени. Я очищаю мир от смрада. Зеркало, зеркало на стене. Кто самый трудолюбивый коп?

Эйхорд улыбнулся. Развлекаются ребятки.

По пути в Бакхед-Спрингз он снова начал анализировать приватные беседы с господами Денненмюллером, Фрейдрихсом и Скамвеем. Его мучила необычность их реакции. Ни один из трех не удивился и нисколько не встревожился, даже не поинтересовался, почему вдруг полиция обращается именно к нему в связи с преступлением. Словно убийство — самое обычное явление и в мире, и в их жизни.

Разве нормальный человек не должен был бы выразить ужас, негодование, возмущение при попытке вовлечения его в дело об убийстве, хотя бы чисто внешне? Ведь обычная реакция: почему я? А эти шуты с бесстрастными, почти как у мудрецов, лицами сидят в своих раковинах, от которых отскакивают любые вопросы. Для них разговор со следователем — досадная мелочь в дневной скачке с препятствиями: что здесь вынюхивает этот коп? Нет ни малейшего гнева или ощущения оскорбленности. Только легкое пожатие плеч: пожалуйста, спрашивайте, о чем хотите, изучайте мое лицо. Очень странно. Но сколько Эйхорд ни пытался выудить жемчужину истины из своих размышлений, ему это не удавалось.

Бетти Байлос — приятельница Кейта Фрейдрихса согласилась на встречу с Эйхордом. Она гораздо больше заинтересовалась расследованием, чем любой из допрашиваемых мужчин. Лишь у Фрейдрихса, единственного из группы подозреваемых, тайно сняли отпечатки пальцев и записали голос на пленку. По штатам Невада и Техас полиция разослала свежие фотографии подозреваемых.

Байлос оказалась миловидной оживленной дамой немногим более тридцати. Она была одета и вела себя как девчонка-подросток, обожающая джаз.

— Каким же образом вы собираетесь все это раскрутить? — спросила она Эйхорда раз пятнадцать, пока он заполнял на нее стандартную анкету. Он предполагал, что наибольшие трудности возникнут с вопросами по поводу сексуальных пристрастий Фрейдрихса, однако эта тема закрылась кратким: — Это совсем не ваше дело!

Правда, когда Джек легонько намекнул, что это могло бы помочь Кейту, и тра-ля-ля, принес извинения, что вынужден вторгаться в их интимную жизнь, она просто пожала плечами и согласилась осчастливить его ультраподробными откровениями. Через десять минут Эйхорда уже тошнило, но он был вынужден снова спрашивать и снова слушать.