– Ого, то есть не будешь против, если я или Гришка за твоей бывшей приударим? Надеюсь, мы не нарушим Кодекс Братана*

Владимир подался ближе к столу и заинтересованно сверкнул глазами, когда Можайский разрешающе махнул рукой.

– А он не жадный, - промурчал Гриша.

И я почувствовала, как все еще обнимающая меня рука Димы вдруг погладила по плечу. Задумчиво.

– Что за шутки? – хмуро сказал Можайский. – Кодекс в силе. Да я из чистого сострадания на нем буду настаивать. Вы что, очумели, к Олесе подкатывать? И на вопросы не отвечу, я же вижу, как ты, Вовка, уже на стуле от нетерпения подпрыгиваешь. Не рассказывал о девушках раньше и сейчас начинать не буду. Было и прошло.

Он вдруг резко замолчал, посмотрел куда-то наверх в темное небо.

– Она из другой жизни. А мы приехали сюда отдыхать и праздновать именины Кирюхи. Завтра же идем в Диснейлэнд, народ!

Тема сменилась сама собой, потекла многоголосым ручейком, будто и не было неожиданной встречи, не звучала в голосе Димы застарелая боль. Жарко обсуждали во сколько надо вставать. Владимир попросил меня думать не только о завтрашнем дне, но и о следующем, спрашивал рассчитала ли я маршруты шопинга. Григорий подтрунивал на Кирой, дескать, не тяжело ли будет одновременно визжать на аттракционе и вести репортаж.

Я кивала в задумчивости и продолжала чувствовать на плече горячую руку Можайского, он не снимал ее демонстративно, постоянно при этом прижимая меня к себе. Надеюсь, вся эта неприятная история с Олесей останется в прошлом.

Хотелось как-то его поддержать. Накрыла его ладонь своей. И он тут же переплел пальцы…

Мужское запястье обхватывал черный кожаный ремешок часов, по циферблату бежала надпись Vacheron Constantin с маленьким рыцарским крестом над буквами.

Я заставила себя отвернуться от наших сплетенных рук и принялась рассказывать Ломову о заранее задуманных планы маршрута для шопинга.

– --

Я чистила зубы перед сном, когда в общую ванную комнату постучали с другой стороны.

Мои любимые шорты с барашками были коротковаты, но вполне приличны, поэтому я согласно гугукнула в ответ, продолжая орудовать щеткой.

– Так и понял, что ты здесь, - сообщил Можайский, заходя и прислоняясь спиной к стене. – Извини за неудобную ситуацию.

– Ладно. Бывает. Невеста, наверное, даже лучше, чем девушка. Мои родные не так будут ругаться, - я сполоснула рот и выпрямилась, чувствуя себя немного скованно.

Меня опять смущал этот взгляд. Все чаще, где бы я ни была, с кем бы ни разговаривала, я знала, Дима за мной наблюдает. Когда прямо, иногда - задевая краем зрения, но словно я была постоянно в зоне его контроля. И сейчас, без защиты нескольких слоев одежды, это было особенно ощутимо.

– Ты на меня смотришь… - сказала я, осторожно повернувшись. – Постоянно.

– С первой минуты, - согласился он. И в комнате словно стало темнее. – Мне понравилось, как ты двигаешься, когда работаешь, легко, уверено. Как быстро делаешь выбор, передвигаешься от полки к полке, словно танцуешь. Нет ничего прекраснее, чем человек в центре своего профессионализма. Ты была… идеальна. Несмотря на дурацкие очки и костюм призрака.

Он подошел и встал прямо передо мной.

– А потом тебя ко мне толкнули. Через несколько минут ты уже обнималась в кабинке с Ломовым. Если бы на твоем месте была другая, раскрашенная и соблазняющая, я считал бы, что толчок продавщицы был полностью продуманным шагом. Умным шагом. Потому что твое тело…

– Нет! – изумленно замотала я головой. – Что ты! Я ту девушку видела первый раз. Бармаглот их постоянно меняет, берет неопытных…

Мой рот накрыли твердые губы, забирая воздух, мысли. Только поцелуй, только горячие мужские ладони на бедрах. Кружащий голову мятно-коньячный вкус, плавные, до отказа слабеющих ног, уверенные движения языка.

Все более глубоко, все более интимно. В меня погружались, отмечали каждую клетку, пробовали.

Никакого осторожного знакомства, присматриваний и проверок. Впервые я поняла, что такое, когда от поцелуя дрожит все тело.

Жар на крепко схваченных бедрах, все сильнее захват. И в меня вжалась эрекция. Каменная, как столешница сзади.

– Ди-има-а! – высокий детский голосок откуда-то из-за двери.

Можайский медленно от меня отодвинулся. Напоследок мягко, нежно, плавно огладил языком изнутри мой сбито, едва дышащий рот. Посмотрел темно, тяжело.

– Ди-и-мка, ты где? В туалете, что ли?

– Иду, Кирюш, подожди… Ты же уже спала?

– Спала, конечно! У меня мысль появилась насчет завтра! Выходи быстрее.

Он дернул уголком рта с едва сдерживаемой улыбкой, прижал палец к губам и… вышел, плотно закрыв за собой дверь.

*

Кодекс Братана

– создан Барни Стинсоном, героем фильма «Как я встретил вашу маму». В дальнейшем Кодекс пошел в народ и активно цитируется как правило поведения в мужской компании. Например, братаны не встречаются с бывшими девушками друг друга. По крайней мере – слишком быстро ??