Кровавая битва, завязавшаяся между существами и войнами длилась долго. Услышав звуки сражения на помощь поспешили Пишачи. А у Кали в этот момент начались схватки.

Окружив девушку плотным кругом существа отбивали атаки. Но им явно не хватало сил для победы. Крылатым войнам удалось ранить беременную и она стремительно теряла кровь. Девушка понимала, что ей не удастся выжить. И тогда Ифрит и Кали приняли единственно верное решение, которое позволило сохранить жизнь их ребенку. Калли схватила нож и вспоров себе живот вынула дитя, передав его в руки Харакандиде, которая пообещала вырастить ребенка, как своего. А Ифрит принес клятву крови и загадав свое единственное желание, распылил всех крылатых воинов в пыль вместе с собой. Так на свет появился ребенок, чье рождение убило обоих его родителей.

– Это тебе Злата рассказала?
– предположил Ян, когда Карат закончил свой рассказ.

Но Ифрит отрицательно покачал головой.

– Злата не хотела, чтобы я знал об этом. Поэтому не рассказывала мне ничего про родителей. А я не хотел ее расстраивать и поэтому не говорил, что все видел. Все, от начала и до конца. Что-то в воспоминаниях матери. Что-то в мыслях отца. Я помню все с первых секунд своей жизни. Я причина по которой погибли мои родители.

– Они пытались защитить тебя.
– тихо сказал Ян.

– Но это не отменяет того, родителей убили из-за меня. И долгое время я считал, что должен чуть ли не в одиночку положить конец Смутному времени. Ведь мои близкие погибли, чтобы я жил. А значит я обязан что-то сделать. Словно это могло сделать смерть родителей менее бессмысленной.

– Что ты мог? Ты был всего лишь ребенком.
– пожал плечами Ян.

Карат усмехнулся:

– Ты удивишься на какие вещи способен Ифрит возомнивший себя мессией. Желания людей я мог исполнять даже в юном возрасте. И поверь, фантазии мне было не занимать. Я сводил с ума правителей целых стран, заставляя их приносить все новые и новые жертвы в обмен на их потаенные мечты. И в этом не плохо помогало еще и то, что я слышу чужие мысли. Люди, столкнувшиеся со мной были обречены на мучительную смерть.

– Ты остановился, когда закончилось Смутное время?
– поинтересовался парень.

– Нет.
– грустно улыбнулся Карат.
– Я не мог остановиться. Я настолько вошел во вкус, что даже, когда Смутное время закончилось, продолжал наказывать каждого человека которого встречал на своем пути. Будь то ведьма, Алхимик, король или простой крестьянин. Все они становились моими куклами. И так продолжалось до тех пор, пока однажды я не наткнулся на человеческого ребенка. Мальчишка, лет десяти.

– Ты предложил ему загадать желание?
– осторожно спросил Ян, в глубине души не желая знать ответ.

Ифрит утвердительно кивнул, но тут же торопливо заговорил:

– Но я не исполнил его желание. Тот мальчишка был сиротой. Его родители погибли в Смутное время. И единственное чего он желал - вернуть их к жизни. Его маленькое сердечко буквально полыхала от желания.

Карат мог читать мысли других сколько себя помнил. Но только повстречав этого мальчишку он вдруг осознал, что способен проникать гораздо глубже в чужое сознание. Возможно это произошло по той причине, что у Ифрита было нечто общее с сиротой, но он неожиданно прочувствовал на себе всю боль, которую испытывал мальчишка, так будто свою собственную. И тогда, впервые за всю жизнь он проявил сострадание. Нескончаемый поток боли идущий от мальчишки заставлял Карата сочувствовать и сопереживать. И тогда он впервые захотел не уничтожить, а оказать помощь.

– Это был первый раз, когда мне удалось призвать духов.
– поделился Ифрит.
– Совсем не долго, но я смог держать родителей мальчика в мире живых. И им удалось попрощаться с ним.

– Это было, как с моим братом?
– спросил Ян, вспоминая как Карат призвал дух Никиты.

Ифрит кивнул.

– Только не так долго. Все произошло быстро. Но мальчик все равно был рад даже короткой возможности увидеть родителей. И тогда я понял насколько был не прав все это время. Я тратил себя на кровавые расправы с людьми во имя памяти о моих родителях. И совершенно не замечая того, что это делает меня черствым и безразличным к чужому горю. А такое поведение вряд ли одобрили те, кто пожертвовал собой ради моего спасения.

– Хорошо, что я познакомился с тобой, когда ты уже решил быть хорошим сострадающим Ифритом, а не жестоким исполнителем желаний. Иначе ждала бы меня долгая и мучительная смерть. Спасибо, что стал моим другом, а не моим палачом.
– слегка насмешливо проговорил Ян.

Карат ели заметно улыбнулся.

– Тебе действительно очень повезло. Ведь прежний я был настолько занят своей болью, что был просто не способен разглядеть чужую. А главное я настолько сильно цеплялся за свою боль, что не позволял себе расслабиться. Я считал, что не имею права веселиться и даже улыбаться. Как будто, если позволю себе хотя бы секунду не испытывать страдания и сожаление по поводу смерти своих родителей, то я забуду их жертву.

– Но это же глупо.
– возразил Ян.
– Ты живой. И для того, чтобы двигаться дальше тебе необходимо пережить утрату родителей. И то, что ты позволяешь себе радоваться жизни, не говорит о том, что ты забыл о них.

– Вот именно, Ян. Вот именно.
– одобрительно закивал Карат.
– Ты вполне можешь позволить себе сходить на праздник и отпраздновать победы, которые удалось одержать. И это не будет означать, что ты забыл о Кристине или посчитал ее гибель чем-то неважным.

Ян недовольно закатил глаза.