— Ха, так это Ульянка тебя за руку подержала! — вдруг вспомнил наблюдательный третий. — И ты тут же вскочил. Во как подействовала! Слушай, а, может, это любовь? Гнобишь её, а сам по ней сохнешь…

— Иди ты! Какая там любовь… — нахмурился Лёнька. — А, кстати, где Ульянка-то?

Он оглянулся, но девушки нигде не было. Сделав своё дело, та сразу ушла — так же тихо, как и появилась. Лишь напоследок обменялась с Дашей понимающими взглядами — мол, молчи, ты ведь обещала. А Даша смотрела ей вслед, пока она не скрылась из вида, и всё пыталась осознать, что же здесь случилось всего несколько минут назад.

Об этом происшествии все очень скоро забыли, ведь студенческая жизнь била ключом, и у каждого имелись свои заботы. Все, кроме Даши Загорской. Её не покидало ощущение, что она невольно проникла в чужую тайну. Теперь Даша стала присматриваться к Сорокиной, исподтишка (как ей казалось!) наблюдая за ней на лекциях, в столовой и студенческих коридорах, пока однажды Ульяна не перехватила её взгляд и не приложила палец к губам, тем самым напоминая о данном обещании. Не выдержав, Даша поделилась своими впечатлениями с приятельницей Светой Войнович.

— Эта Ульяна какая-то не такая… — однажды заявила Даша, когда они со Светой после занятий шли к метро.

— Конечно, не такая… — усмехнулась Войнович. — А ты что, только сейчас заметила?

— Просто в последнее время это стало особенно бросаться в глаза… — туманно пояснила Даша.

— А почему ты вдруг о ней вспомнила? — насторожилась приятельница. — Что-то случилось?

— Нет, ничего… — поспешно проговорила Даша. — Как-то само пришло в голову…

Её так и подмывало рассказать о том происшествии с Лёнькой, но в последний момент она прикусила язык. Что-то останавливало, не давало выболтать чужую тайну. В конце концов, Даша ведь обещала Ульяне молчать, так что лучше не распространяться на эту тему. А то мало ли что! От Ульянки можно ожидать чего угодно. Странная она. И опасная. С такой лучше не связываться.

— Да ну её… — махнула рукой Света. — Зачем говорить об этой юродивой? Как будто нет других тем…

— Например? — облегчённо вздохнула Даша, которая уже и сама была не рада, что затеяла разговор.

— Ты знаешь, что тут Лёнька Голубь отчебучил? — затараторила Света. — Связался с аспиранткой, вот! Нашёл себе старуху…

Она, как и большинство девчонок их курса, неровно дышала к красавчику Лёньке, поэтому готова была обсуждать его часами.

— Нет, я этого не знала, — поморщилась Даша. — И, честно говоря, не хочу знать. Мне он неинтересен.

— Ты серьёзно?! — воскликнула Света. — Или просто прикидываешься?

У неё в голове не укладывалось, что кто-то мог оставаться равнодушным к её кумиру.

— А с чего это вдруг я должна прикидываться? — раздражённо пожала плечами Даша. — Мне что, надо визжать от восторга при виде смазливой физиономии Голубя? Или петь дифирамбы его скудному умишке? Тоже мне райская птица!

— Ну не скажи… — Света даже обиделась. — Конечно, не райская птица, а Голубь… Наш сизокрылый голубок… Он далеко не дурак и к тому же симпатяга…

— Не вижу в нём ничего особенного, — отчеканила Даша. — И не понимаю ажиотажа вокруг его персоны…

— Ты потому так говоришь, что сама в него влюблена, а он не обращает на тебя внимания! — выпалила Войнович.

— Глупая ты, Светка… — улыбнулась Даша. — Хоть раз сними розовые очки и посмотри на Лёньку объективно… Сразу поймёшь, что это не тот вариант, и что есть ребята получше…

Слава богу, они уже спустились в метро, и дальше им было не по пути, а то точно бы поссорились.

— Ну пока, — надула губы Света.

Ей совсем не хотелось развенчивать своего героя.

— Пока, подружка, — кивнула Даша. — Можешь и дальше витать в облаках, если тебе так нравится…

Света обиженно дёрнула плечом и побежала на свой поезд, который только что с грохотом выкатился на платформу. Даша посмотрела ей вслед и двинулась в противоположную сторону. Она снисходительно относилась к симпатии своей приятельницы. Да, есть девчонки — и их большинство! — которые влюбляются в парней, что нравятся всем. Проще говоря, в общепризнанных кумиров. Даша не могла отнести себя к этой категории. То, что нравилось всем, в ней скорее всего вызывало протест и бурю негодования. Так было до сих пор. Так случилось и с Лёнькой Голубем. В самом начале первого курса Даша, конечно, обратила внимание на высокого крепкого парня со светлой шевелюрой и большими тёмно-карими глазами, потому что тот был слишком заметным. Она уже собралась в него влюбиться, но как только сообразила, что в своём интересе не одинока, и что ей предстоит влиться в довольно-таки многочисленную армию Лёнькиных поклонниц, её сразу будто бабки отшептали, и Лёнька как объект любви перестал для неё существовать.

Он был неглуп, но, кроме выдающейся внешности, пожалуй, ничем особенным не отличался. Главная же проблема состояла в том, что Даша не желала довольствоваться «пищей», которая нравилась всем. Ей хотелось найти что-то своё — неповторимое и принадлежащее только ей. Поэтому она с лёгкостью отказалась от идеи влюбиться в Лёньку и оставила его на растерзание сокурсницам, да, похоже, ещё и девицам постарше, тоже запавшим на Голубя. Толкаться в очереди, распихивая локтями остальных — это был не её стиль. А Светка, видимо, так и осталась на уровне девочки-подростка, ни грамма не повзрослев и не разобравшись в ситуации. А, может, Лёнька ей действительно нравился? Или всё-таки она оказалась из категории тех девчонок, которые влюбляются в кумиров большинства?