Дима выглядит взволнованным.

Я кошусь на часы.

Времени уйма.

Уверена, что юристы ещё в компании. Нотариуса найти проблем не составит. И акции я получу уже сегодня.

— А когда ты собираешься уезжать? — спрашиваю, заводя машину и выруливая со двора.

— После собрания, конечно. Мы ничего не будем говорить акционерам пока. Они должны будут прислушаться к моему предложению и принять его. Ты ведь поддержишь меня? Мы должны защитить компанию.

— Конечно, мы её защитим. В этом ты можешь даже не сомневаться.

Больше мы с Димой практически не общаемся. Я боюсь выдать свою радость. Вот так и строй планы… Даже хорошо, что я не успела пока проработать какой-то. Всё получается даже лучше, чем хотелось бы, но чувствую, есть в этом какой-то подвох.

Бумаги, которые подписываю, читаю внимательно. Дима даже поторапливает меня, но я не собираюсь ставить подпись, пока не убежусь, что действительно могу сделать это. Вдруг он решил обманом лишить меня моих акций? Нет уж! Всё чисто. Дима действительно пытается избавиться от своих, потому что уверен, что таким образом они останутся в сохранности. Ага! Останутся. У настоящего владельца, а он вместо этого получит пинка под зад. Может получить его прямо сейчас, но я не такая коварная. Подожду собрания, на котором безумно хочу увидеть его перекошенную физиономию.

— Спасибо, что не стала заваливать ненужными вопросами. Мне с тобой так повезло, Лера. Ты даже не представляешь насколько, — говорит Дима, когда мы остаёмся одни в кабинете.

Пока его, но скоро он станет моим.

Это ты не представляешь, насколько тебе со мной повезло, «любимый»!

Скоро прочувствуешь всё на своей шкурке.

— Ты так говоришь, словно хочешь, чтобы я начала всё же задавать вопросы. Не планируешь поделиться, что такое срочно заставило тебя передать мне акции? И почему ты куда-то уезжаешь? Это рабочая командировка?

— Это связано с тем новеньким акционером… я говорил тебе о нём. Он уже успел скупить ещё часть акций, и мне это совсем не нравится. Я должен узнать, чего он добивается, чтобы остановить его.

Ну вот здесь он явно переборщил. До Андрея ему точно нет дела. Боится, что будущий тесть заставит отдать всё ему, а ещё круче — лишит звенящих от ужаса бубенчиков? Чувствую же, как у него сжимается всё от страха.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Пора вернуться домой?..

— Сейчас, только отдам пару указаний, раз уж мы здесь. Я скоро вернусь.

Дима выходит, а я достаю телефон и смотрю на экран, потому что слышала вибрацию, ещё когда мы подписывали документы о передаче акций.

Андрей: «Твой дядя как-то связан с Игорем Комаровым. Будь осторожна».

С отцом Алины? Что у них может быть общего? Но почему-то эта мысль надолго не задерживается, и я глупо улыбаюсь, потому что Андрей написал мне сообщение после затянувшегося молчания.

Так как встретиться с Андреем перед собранием у меня не получается, я очень рассчитываю, что у нас получится слаженно работать против моего мужа. В конце концов, придётся импровизировать. Я несколько раз пыталась уединиться, чтобы поговорить с мужчиной по телефону, но Дима везде следовал за мной хвостом. Даже около душа несколько раз проходил. Он будто чувствует неладное, но сегодня получит всё самое интересное. Никто не тянул муженька играть на моей стороне и отдавать акции. А теперь я вольна вообще выкинуть его без штанов прямо сейчас. Ещё бы мне получить как-то ДНК ребёнка, чтобы доказать, что муженёк изменил мне. На всякий случай, разумеется. Если он каким-то боком попытается получить часть доходов, заработанных в браке.

Войдя в зал совещаний следом за мужем, я замечаю Андрея и едва заметно улыбаюсь ему. Эта улыбка предназначена ему одному, и он понимает — отвечает мне точно такой же. Табун мурашек бежит по коже, когда я сажусь на почётное место рядом с супругом и приветствую акционеров, которые пока ещё в смятении и не знают, как реагировать на возвращение дочери основателя компании.

— Господа, — начинает Дмитрий. — У вас всех было время обдумать моё предложение по улучшению дел компании. Объединив часть своих сил с конкурентами, мы сумеем не только выстоять, но и вырастить цену своих акций, поднять их на новый уровень. Я уже привёл доказательства этого, а теперь прошу вас проголосовать. Кто согласен с моим предложением?

Руки поднимаются не слишком активно, и пока я вижу, что часть тех, кто «против» в смятении. Они глядят на меня, а я выжидаю.

Сердце ударяется о грудную клетку глухо, но слишком сильно.

Это будет день моей победы.

День, когда подвергну репутацию Димочки сомнениям.

Я унижу его — знаю это, но мне ничуть не жаль.

— Лер, — подталкивает меня локтем муженёк, но я не спешу поднять руку, продолжая смотреть на сомневающихся. Их голоса мало что значат, потому что даже моего будет достаточно, чтобы не принимать решение. Тем более, теперь и акции Димочки под моим управлением. Только об этом в настоящий момент известно лишь нам с ним.