Расслабившись, стараюсь отпустить все невзгоды, не думать о муженьке и его вчерашних откровениях, выбросить из головы аварию, которая чуть было не случилась… и не переживать за дядю. Я не Всевышний — помочь ему всё равно не смогу.

— Валерия, вы готовы?

Бархатистый голос Михаила Евгеньевича убаюкивает.

Киваю и смотрю на маятник, качающийся из стороны в сторону: влево… вправо… влево…

Снова вижу тёмную гостиную и ковёр, испачканный кровью мамы. Снова вижу её и пытаюсь докричаться. Кажется, она ещё дышит. Я хочу спасти её. Пытаюсь собрать с ковра кровь, чтобы вернуть ей, но мужские руки тянутся ко мне в попытке успокоить.

Распахиваю глаза, хватаю ртом воздух и пытаюсь втянуть в лёгкие побольше, потому что голова пошла кругом, а страх от увиденного забился в каждой клеточке тела.

— Всё хорошо, Валерия! Всё хорошо. Расскажите мне, что вы увидели, — пытается помочь мне расслабиться Михаил Евгеньевич.

— Простите… Я не могу. Не хочу говорить, потому что… — Горло стягивает, и мне тяжело выдавливать из себя каждое слово. — Я ничего нового не увидела, но эта сцена. Кажется, будто она вытягивает из меня все жизненные силы. Я не знаю, как это объяснить. Прошу вас, простите. Думаю, нам действительно лучше отменить сеанс и… встретимся в другой раз.

Спешу покинуть кабинет мужчины, но на стойке администратора он всё-таки нагоняет меня.

— Какой день вам был бы удобен? — спрашивает девушка, нервно косясь на своего босса.

— Мне? Нет… Никакой. Простите. Я потом лучше позвоню и запишусь.

Прикладываю карту, чтобы поскорее оплатить приём, и вылетаю на улицу, как только это случается. Прохладный свежий воздух помогает мне взбодриться, но не сильно. Голова раскалывается, а венки на висках пульсируют так сильно, что, кажется, вот-вот разорвутся.

— Валерия, что случилось? Вы увидели что-то и испугались… Давайте поговорим об этом? — голосом останавливает меня Михаил Евгеньевич, и я оборачиваюсь в его сторону.

— Вы правы. Я увидела то, что хотела… И мне не понравилось это. Мне совсем не понравилось это, — бормочу я. — Не следует мне больше приходить сюда. Я не хочу узнавать больше. Простите, пожалуйста, но сейчас мне лучше уехать. Ладно?

— Но, Валерия…

Договорить мужчине я не даю и практически сбегаю от него. Сердце гулко колотится. Ныряю в первое попавшееся такси на стоянке и прошу увезти меня в дом Андрея. Он сейчас занят делами, и я смогу какое-то время побыть одна. Мне жизненно необходимо уединиться сейчас.

Расплатившись с водителем, я спешу войти в дом, чтобы скрыться от всего мира, а как только оказываюсь там, бросаю сумочку на пол, прислоняюсь к стене и медленно скатываюсь по ней на пол, заливаясь горькими слезами.

Они все были правы…

Все!..

Мне не следовало копаться в прошлом, ворошить его и вытаскивать то, что забыла. Потому что моя жизнь никогда не станет прежней. Мои руки испачканы в крови родной матери, и я никогда не смогу простить себя за то, что забыла это. Забыла и просто продолжала наслаждаться жизнью. Я любила его… всем сердцем любила убийцу.

Приняв душ, я потихоньку успокаиваюсь. Надеваю рубашку Андрея. Она прекрасно пахнет свежескошенной травой, хрустит от свежести. Кажется, словно в это мгновение мужчина обнимает меня, и я чувствую себя… защищённой. Иду на кухню, чтобы сварить кофе. Андрей пока ничего не написал. Узнал ли он что-то о состоянии дяди? Единственный, кто названивает и не собирается оставлять меня в покое — муженёк. Только говорить с ним не хочу. Сейчас моя душа обнажена. Это что-то слишком личное, и я не готова встречаться с предателем, пока внутри происходит самый настоящий переворот.

Слышу, как открывается дверь. Обхватываю кружку руками и опускаю голову.

Моя сумочка до сих пор валяется в коридоре… там же туфли.

Андрей не испугается. Поймёт, что у него «гостья».

Слышу вкрадчивые шаги и улыбаюсь.

— Привет, — говорю, не посмотрев на собеседника.

— Привет! Я рад, что ты приехала ко мне.

Оборачиваюсь и смотрю на Андрея: хоть он и выглядит уставшим, но вижу, что действительно радуется встрече.

— Ты узнал что-то о дяде?

— Кризис миновал. Всё будет хорошо. Завтра его уже могут перевести в палату.

Это хорошая новость. Я хотела бы поговорить с ним.

— Присядь… я хочу поговорить с тобой. Ты сказал, что если я приеду, ты будешь готов поговорить со мной о прошлом… о своём… о наших отцах.

Андрей приближается, садится на свободный стул и пристально смотрит на меня.

— Твой отец сидел за решёткой незаслуженно. Почему он сделал это? Почему он сознался в убийстве, которого не совершал?

— Ты вспомнила что-то? — Андрей щурится, глядя на меня.

— Не уходи от ответов на мои вопросы. Сначала ответь мне, а потом я скажу то, что вспомнила.