– Ы-ы-ы! – с удвоенной силой отозвались белокурые жертвы, уставившись на чернявую, словно только теперь ее заметили, а потом так же хором вопросили: – Лесана?

– Нет, призрак ваших бабушек! – огрызнулась девчонка, явно довольная тем, что ор перешел в разговор.

Полоз тоже был доволен и даже устроился поудобней у входа в пещеру, чтобы насладиться зрелищем. Представление раздражало, но… затягивало.

– Моя бабушка умерла? – округлила в испуге глазищи Вайса. И, пару раз моргнув, опять зарыдала. – Бабу-у-улечка-а-а! А-а-а…

– Ну ты и ду-у-ура! – протянула чернявая. – Сама без пяти минут покойница, а беспокоишься о бабушке, которая, кстати, жива… была. Два часа назад точно – висла на старосте и голосила, что в тебе жиру много и у змея от тебя несварение приключится. А еще предвещала, что тогда нашему Попужаново совсем крышка – гробовая.

– Но ты же сказала… – продолжала тупить девица, оправдывая прозвище «сонная тетеря». – И вовсе во мне жиру нет! – Она еще и живот втянула, слегка посинев от натуги и надув щеки, как хомяк.

– Пошутила я! – фыркнула Лесана.

– Какие шутки, Леська! – вызверилась на нее Ильта, перестав скулить. Вайса испуганно затихла, уставившись на подругу по несчастью. – Нас на съедение червяку отдали! Огроменному! А ты… – зашипела она. – Сама дура!

За червяка стало обидно. Змей действительно был огроменным, но ведь и красивым тоже! Любой видевший говорил, что он на дракона похож. Разве что без крыльев. А эта белобрысая… как там ее чернявая окрестила? Курица, вот! Обозвала, даже не взглянув.

Может, все же куснуть ее? Или лучше хвостом зашибить. Хотя нет: в первом случае вопить еще громче станет, во втором – вонять. Какой уж тут отдых тогда?

Подумать о других вариантах отмщения полоз не успел, потому что Лесана со смешком ответила:

– Так и радуйся, Ильта! Будь змей помельче, по частям бы харчил – то руку откусит, то ногу. А так заглотит за один присест – и готово! Ты даже не заметишь, как внутри окажешься и начнешь там…

– Ы-ы-ы! – с утроенной силой взвыла притихшая было Вайса, перебив рассуждения чернявой об их дальнейшей судьбе. – Ба, ма… а-а-а! – принялась перечислять она родственниц, которые, к слову, ее сюда и отправили. Ну, или как минимум не сумели помешать это сделать другим. – Я молода-а-ая… красивая… с приданным… Невеста завидная-а-а…

– Была! – буркнула мелкая заноза, продолжая провоцировать как ор, так и скандал.

Змей не понимал – зачем, и это интриговало. Не от скуки же она их разбудила! Или все же из-за нее?

– Вот именно! Ты, Васька, никому не нужная девственница – идеальная жертва для лесного хозяина. А у меня жених уже есть! Свадебные планы! Меня тут быть не должно, это ошибка! – возмущалась Ильта, отчаянно пытаясь выпутаться из объятий веревки, но селяне постарались на совесть, привязывая белокурые «подарочки» к елкам.

– Это я никому не нужная? – оскорбилась сонная тетеря. – Да я… да у меня… – захлебнулась гневом она. – Только свистну – и толпа свататься прибежит!

– Ой, девочки, – рассмеялась чернявая, поглядывая на них. – Вы еще подеритесь, выясняя, у кого поклонников больше. А, нет – не получится подраться: вы же связаны, – нарочито громко вздохнула она. – И толпы женихов что-то спасать не бегут… хм. Может, вам таки посвистеть? Кстати, позапрошлым летом, помните, в бродячем цирке заклинатель змей был? Так он свою чешуйчатую подружку как раз свистом из мешка и выманивал.

– Ты-ы-ы! – И опять блондинки проявили завидное единодушие, огласив прежде тихий лесной уголок криком, от которого хвост у полоза сам в колечко сворачивался. – Точно, ты! – синхронно заявили Ильта с Вайсой, глядя на Лесану.

Они бы наверняка и пальцем на нее указали, не будь веревок.

– Тебя змею надо скормить, а не нас, – заявила первая. – Уродина, сирота, еще и вредина к тому же. Ты – позор нашего села!

– Правильно тебя в жертвы определили, – поддакнула вторая злобно, но тут же снова скривилась и начала всхлипывать – очевидно, вспомнила, что и ее тоже выбор не миновал.

– Да никто меня не определял, – изобразила ленивый зевок Лесана. – Сама пришла. Аришку отвязала, чтобы место ее занять, а потом…

– Ариш-ш-шку?

Полоз невольно восхитился шипением блондинок. Громким, грозным и очень возмущенным.

– Почему ее, а не меня? – перешла на привычный ор Ильта.

– Нет, меня – моя семья богата! Монет бы за спасение отсыпала.

– Зачем монеты мертвячке?

– А зачем помогать такой змеюке, как ты?!

– Сама змеюка!

– Гадина!