Маяк для солнца
вернуться

Прусская Светлана
Шрифт:

Отбой

Играй же, гуди в саксофон, солдат,Одну – лебединую – песню!Пускай кандалы маракасом гремят,Ты с песней повязан – вместе.Ты с песней останешься над рекой,Пусть ноты теченьем сносит:Любовь обещала тебе покой,И с музыкой вместе – бросит.Бумажные клятвы плывут в закат,С бумажной мелодией – тонут.Шути, саксофон, не зови назад,Отставить, мундир, поклоны!Играй же, солдат, не смотри, забудь!Спина не услышит взгляда.Закату осталось моргнуть, шепнуть,Стереть всё, что в нём – не надо.

Я привыкла

Песня
Неба синь облака стянут проседью,Зацеловано солнцем прощание.Я привыкла вспоминать тебя осенью:Яркой осенью странно отчаянье.Я привыкла.Пышной осенью даже не спросим мы,Разве может быть голод по нежности?Я привыкла вспоминать тебя осенью:Слишком больно ведь – среди снежности.Я привыкла.Листья лягут надеждой и росписью,Что тепло – навсегда, до скончания.Я привыкла вспоминать тебя осенью:Среди шелеста легче молчание.Я привыкла.Легче тёмной души безголосие,Легче спрятать, чтоб ветры не сглазили.Я привыкла вспоминать тебя осенью.И потом умирать вечно. На зиму.Я привыкла.Я привыкла.

Отчаяние

Бессильно поникнет вой,Сирены плач вдалеке.Ей не отвечай тоской —Держи этот звук в руке.Держи Ариадны нить:Когда смерть откроет пасть,Он будет про жизнь звонить,Он жизни не даст пропасть.Держи, вспоминай, звучи,Да хоть как сирена вой!В кромешной глухой ночиКричишь – значит, ты живой.

На дне

Черновик

Я снова опоздала жить.Всё лишь играя, всё на пробу,Я поучусь ещё немного…А уж самой пора учить.Ну где та самая весна?Теперь – пусть будет снова двадцать,Я буду жить её старатьсяИ набело, и добела!Но нет второй, и третьей нет,И в поисках пропало лето.Попробовать бы осень где-то,Пока не сдуло рыжий цвет!Тихонько трогаю ногой,Не холодна ль уже водица:Ведь осень может приключиться,Пока я занята игрой.Но нет. Зачем душой кривить?Жизнь не приходит понарошку.И я стою под снежной крошкой.Я просто опоздала жить.

Доза

Коридоры сиянья сжимаются, жгутБелым.Поломались лучи, и воткнулись, вошли —В тело.Ни дышать, ни смотреть – режут грудь и глазаСлёзы:От бедра, не спеша, надвигалась Она.Поздно.Поздно! Бегать и ждать, умолять и громитьДвери.От бедра, через свет – чёрный шлейф за собойСтелет,Чёрным псом настигает, дыханье живыхСлышит,Оглушает, сминает, впивается в кровь —Выше…Выше звёзд, выше света и глубже ножаВдоха!Изнутри давит уши, и глушит, и рвётГрохот,Распадаются клетки, кричат, кормят тёмного псаБолью,Улыбаясь, Она ловит вдруг поцелуйС солью.Выпивает, и вновь – не касаясь половБелых,От бедра… чёрный шлейф… скучный труп позади.Целый.

Глаз дракона [1]

Звенит тишина в стаканеИ выжившая цикада.Вторая волна цунамиЕщё не дошла из ада.Вторая стена тайфунаНевинно стоит у края.Звенят арматурно струны,Асфальт на деревьях тает,Дома распахнули груди,Машины плывут в отливе.«Всё так же» уже не будет,Всё так же – на миг застынетОбманчивым, ярким штилем,Картиной из пасторали.Мы бурю уже забыли.Мы бури ещё не знали.Глядит она мёртвым Оком,Смеются фронтов ресницы:Как люди ползут из окон,Как снова запели птицы,Как скалятся мародёры,Священник поёт средь сора…Волною второю стёрло«Мы выжили среди шторма!..»

1

Глаз дракона – середина смерча, кратковременный штиль перед ещё более сокрушительным ударом.

Полнолуние

Слепну. Я слепну.Врачи говорят: «Не знаем».Громко врачи говорят: «Закрывай! Загадка».Просто они прогуляли те пары.Знаю.Знаю, жалею.А врач не жалеет.…Гадко.Серая темь сквозь глаза заползает в душу,Серенькой радостью светит ещё.Прожектор.Белая зависть – она хуже чёрной сушит.– Да, расскажи мне про день этот яркий.…Жертва?..Нет, не сдаюсь. И не сдамся.Всё тот же сильный.Битой сегодня сто раз отмахнул: «За что мне?..»Этот вопрос даже ты мне втыкаешь в спину.Дёрну плечом: пострашнее я знаю боли.«Самое тёмное время, брат, – перед утром», —Всё повторяешь, и вечности прячешь клейма.Тёмное.Да.Изнутри вижу – светят жуткоНа непроглядном лице полнолуний бельма.

Обнуление

А мне любимый сказал: я никогда не любила.Все эти прикосновенья, годы и дети – мимо!Все эти встречи-слёзы, засосы на тонкой шее —Самообман и грёзы: любить ведь я не умею.Сухо в душе. Пустыня. Струна вместо звона – лопнет.Какой он со зла красивый! Такой, он… Один на сотни.Но раз не умею – нечем любви натянуть мне жилу.Ведь я ему слепо верю. Даже когда чужие.