Иди…

«Эх, двум смертям не бывать», — решила Лиана и вправду пошла.

Надо ведь узнать, что господин Вардан для нее приготовил. Небось, старался, строил хитроумные планы, как побольнее ей сделать за все, что она ему наговорила на днях.

Может быть, ей и не стоило сюда ходить, просто собраться и уйти домой. Так было бы мудро. Но тогда ведь она точно не получит зарплату. А она ее заработала. Она на нее рассчитывала!

Едва Лиана сделала два шага к директорскому кабинету, дверь снова открылась с такой скоростью, будто Вардан ждал.

— Привет, Лиана, проходи, присаживайся. — Он радужно указал на кресло для посетителей, что стояло возле большого темно-коричневого стола со здоровенным монитором.

Лиана не двинулась с места.

А Вардан не стал ждать, когда она сядет, направился к столу и устроился на директорском месте. Вопросительно на нее посмотрел.

— Серьезно, Вардан? — строго процедила она. — Ты купил ресторан, чтобы испортить мне жизнь? Оно того стоило?

На этой славной ноте улыбка Вардана потускнела.

Он смерил ее серьезным взглядом и сказал:

— Окстись, милая, ресторан куплен вовсе не из-за тебя. Просто я начал изучать информацию о месте, где ты работаешь. Оказалось, здесь есть где развернуться, а мой брат как раз искал, куда вложиться, давно хотел ресторан в Краснодаре, ведь планирует переезд. Здешняя хозяйка наделала долгов, она в любом случае продала бы заведение. А так мы получили его по выгодной цене. У места есть потенциал, и потом это коммерческая недвижимость, она всегда в цене, плюс проходное место. Уж поверь, я бы не стал вбухивать такую кучу денег, чтобы просто купить заведение, где ты работаешь. К чему бы?

Все, что Лиана услышала, — это бла-бла, бла-бла-бла и еще бла-бла. Ни на грош не поверила, впрочем, как и в прошлые сказки Вардана о том, что с Наирой он давно не спал и ребенок не его. Она ему вообще больше ни на грамм не верила.

Все равно он так или иначе ее уволит или наставит кучу условий, чтобы она сама ушла. В общем, обязательно найдет, как ей испортить жизнь. Вот его главная цель.

Слушать новые бла-бла из его уст ей не хотелось.

Поэтому Лиана спросила напрямик:

— Что тебе от меня нужно? Зачем звал? Чтобы выгнать с работы?

Он удивленно на нее воззрился, спросил с прищуром:

— С чего ты так решила? Не было такого в планах. Присядь, давай поговорим.

Его типа спокойный тон изрядно действовал ей на нервы. Лиана наконец не выдержала и громко возмутилась:

— Господи, о чем нам с тобой разговаривать! Ну вот о чем? Я тебе на днях все сказала!

Наконец он показал свое истинное лицо.

Громко шлепнул ладонью по столу, сузил взгляд и зло прошипел:

— Немедленно села, куда сказано, иначе я забуду все свои хорошие намерения в твой адрес!

Выглядел он при этом злющим-презлющим.

Лиана подумала, что сейчас, наверное, лучше не накалять обстановку. В конце концов, от нее не убудет, если она вправду сядет и послушает.

— Месяц назад у нас с тобой все было хорошо, — прогудел Вардан. — Мы собирались пожениться, друг на друга надышаться не могли. Потом у нас произошла мискоммуникация, не поняли друг друга, бывает. Потом не смогли наладить диалога, расстались. По моей вине, признаю. Но что такое какие-то четыре недели разлуки в сравнении с четырьмя годами, на протяжении которых мы любили друг друга. А в сравнении со всей жизнью — это и вовсе мелочь. Мы не должны позволять этому стоять между нами. Четыре года мы любили…

Нет, все-таки не могла она спокойно сидеть и слушать всю ту ересь, что была у него в голове.

— Господи, ну вот с чего ты решил, что я любила тебя четыре года? До недавнего времени ты мне не нравился даже!

Слова Лианы возымели на Вардана эффект разорвавшейся бомбы.

Ей даже показалось, что еще чуть-чуть, и из его ушей повалит пар, а из пасти огонь, которым он сожжет не только кабинет, в котором они сидели, но и весь ресторан.

Вардан впечатал в нее возмущенный взгляд и спросил:

— Как это ты меня не любила? Как это я тебе не нравился? Вела ты себя совсем по-другому!

Неужели он вправду не догадывался, какой была ее жизнь все эти годы?

— Вардан, когда ты пришел к моему отцу свататься, мне было четырнадцать. Ты казался мне дико взрослым, угрюмым дядькой, который взял под контроль мою жизнь. Разве такое может понравиться девочке-подростку, которая ничего в этой жизни еще не видела?

— Мне тогда было всего двадцать шесть, — сказал он с ноткой обиды. — И я никогда не жаловался на внешность, всегда выглядел моложе своих лет. Я и сейчас не старик никакой, мне всего-то тридцать…