— Сейчас Катерина привезёт носилки, переложим вашу матушку на них и скоренько повезём, — пояснила Валерия Павловна, неслышно появляясь рядом.

Я нахмурился, не понимая, почему нельзя вытащить Марию Фёдоровну на той лежанке, на которой привезли, раскрыть ножки с колёсиками и докатить до приёмной палаты. Примерно через полминуты до меня дошло: старые носилки не предназначены для перекатывания.

По асфальту задребезжали колёса. Я оглянулся, увидел Катерину, толкающую громоздкие носилки, торопливо зашагал к девушке. Перехватил у неё управление, заработал короткий благодарный взгляд и скоренько докатил платформу к автомобилю.

— Осторожно! — приказала Валерия Павловна, которая руководила отработанным процессом.

Водитель Володя забрался в салон, ухватился за верхнюю пару ручек, я взялся за нижние, и мы вдвоём аккуратно вынесли Марию Фёдоровну из скорой помощи и переложили на каталку.

— Спасибо, — поблагодарил я молчаливого водителя.

Мужчина кивнул и потерял ко мне всякий интерес.

— Катерина Андреевна, куда везти? Командуйте, — попросил я, поздно сообразив, что в бригаде старшая Валерия Павловна.

Девушка кинула на наставницу растерянный взгляд, поймала короткую улыбку одобрения, кивнула и махнула рукой в сторону здания:

— Пойдемте, Егор… Александрович, — позвала Катерина, чуть запнувшись на моём отчестве.

— Шустрее, молодой человек, шустрее, время не терпит, — поторопила Валерия Павловна, и мы втроём заторопились к больнице. Точнее, вчетвером, если считать Марию Фёдоровну на носилках.

В приёмном покое меня как-то быстренько оттеснили в сторону, началась медицинская суета. Беспалову забрали, оставив меня дожидаться в коридоре. Валерия Павловна и Катерина исчезли, чтобы появиться спустя непродолжительное время. Пожилая докторша снова заверила меня, что с мамой всё будет в порядке, потрепала по плечу, и тут же забыла обо мне, двинувшись на выход. Катерина строго улыбнулась, попрощалась и заторопилась за наставницей. Я остался один, если не считать больных и покалеченных. Чёрт его знает, к кому обращаться и у кого уточнять, куда увезли Марию Фёдоровну.

Оглядевшись по сторонам, решил, что нужно отыскать регистратуру или поймать дежурного врача. В любом случае, кто-то же должен быть в курсе поступления нового пациента. Решительно двинулся по коридору, постучал в первую попавшуюся дверь без таблички, распахнул створку и нарвался на недовольное:

— Покиньте помещение! Вас позовут!

— Здравствуйте, скажите, пожалуйста… — вежливо начал я, но договорить мне не позволили.

— Что непонятного я сказала? Покиньте помещение! Это женская палата! Как вам не стыдно! — рявкнули в ответ.

Дама в белом халате недовольно оглянулась на меня, сурово поджав губы. Рыжие тугие кудельки возмущённо затряслись на женской голове, увенчанные белой медицинской шапочкой как короной. Да и сама доктор чем-то отдалённо напоминала императрицу Елизавету.

— Извините, — покаялся я, совершено не испытывая раскаянья, быстренько оглядел палату, не заметил Марию Фёдоровну и прикрыл двери.

Судя по всему, это и есть дежурная докторша. И что теперь? Ждать, когда освободиться и устроить допрос с пристрастием?

Додумать я не успел.

— Егор? — удивлённо окликнули меня. — Ты чего здесь делаешь, Зверь Горыныч? — радостно пробасили позади. — А я смотрю: ты — не ты? А это ты!

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ