— Ещё не всё потеряно, — голос у Хануна хриплый, его губы изогнулись в едва заметной улыбки. — Я попрошу вас об одном: выжить любой ценой.

Сол прикусывает щеку, нога нервно дергается, он дышит как можно медленнее.

— Мы проиграли. Нам не на что надеяться. Про спасением можно забыть, да не хочется подвергать опасности Серкана возлагая какую-то ответственность за свои жизни, — понуро шепчет Сол. — Наш младший брат слишком слаб здоровьем, хотя его силе духа может позавидовать любой.

Недавно он был уверен, что отец передаст трон в его руки, а теперь не знает выживет ли, проживет ли ещё один день или окажется на плахе следующего дня.

— Ты в курсе, что ты настоящий болван? — в голосе Ниласа слышится явная издёвка.

Гордость Сола была задета, он сжал зубы бросив недовольный взгляд на брата.

— Чем же ты у нас лучше!? Это не я с нищенкой и рабыней бегаю на свидания! — упрекнул его Сол довольно усмехнувшись, что задел брата за живое. Будет знать и впредь следить за своим языком. — Она ещё вся больная, но нет видите ли эта Ли пришлась тебе по душе, хотя нет у неё не рожи, ни кожи. Чего же ты замолчал? Сказать ничего?

— Ты не даёшь и слова мне вставить, — Нилас спокоен, его выдаёт только тяжёлое дыхание. Ему хочется свернуть шею старшему брату только бы тот не говорил такие гнусные слова в сторону Ли. — Я не дам тебе запятнать честь и имя моей женщины. Думаешь мне важно, какого она происхождения? Для меня это не имеет никакого значения, если мы любим друг друга по-настоящему, как в тех самых книгах. Я готов ради неё отказаться от титула, хотя его уже и так у меня нет. Тебе же наоборот важно твоё положение и власть, без них ты жить не сможешь, чтобы тешить своё самолюбие и эго. Ты сам понимаешь, что без этих составляющих ничего не будешь значить.

Сол бы поспорил, привёл бы тысячу аргументов против и доказал свою правоту, но ему почему-то не хотелось спорить с братом. Где-то там внутри что-то надломилось и раскрошилось на маленькие кусочки. Сол рта не раскрывает, по щекам текут слёзы, он бьет затылком о стену стараясь заглушить боль. Слова Ниласа звучат набатом на повторе.

— Я...

Повисает долгое молчание, которое никто не спешит нарушить. У Хануна есть вопросы и много, но молчит, не время их задавать, когда смерть за углом поджидает стискивая в своих объятиях. Он жалеет, что мало время удалял детям и зарылся среди множества свитков, жизнь пролетела мимо него и уже ничего нельзя изменить. Всё оказалось мигом. А казалось жизнь только начиналась и вот уже закат его лет на подходе. Будущее неизвестно, прошлое забыто и только настоящее можно построить.

Он не стал для своих детей любящим отцом, что в любой момент поддержит и подаст руку помощи, вместо этого Ханун вовсе забыл о них, будто и нет детей в его жизни. Император не заметил в какой момент все они друг для друга стали чужими. Когда это произошло? Может в день рождения Серкана или ещё раньше? Где он совершил ошибку?

— Не ссоритесь, вы братья и никогда не смейте забывать об этом. Я бы не хотел чтобы вы друг друга поубивали.

Только с нравоучениями Ханун сильно опоздал.

— Во время ты вспомнил о том, что являешься отцом, — съязвил Сол облизав губы. — Чтобы ты не произнёс дальше я слушать не стану, надо было раньше включать папашу, но всё что делал на протяжение многих лет обманывал нас и забыл о существование сыновей. Мне не нужны твои жалкие оправдания, они ничего не значат.

— Как пожелаешь, сын.

Жаркие споры утихли и были слышны лишь редкие молитвы о благе, а также покаяние в своих сожалениях перед богиней Раей. Они ждали своего приговора.

Близкие ранят сильнее всего на свете…

Его сердце отчаянно бьётся, а руки сжимают поводья. Ветер бьёт в лицо и волосы развеваются на ветру попадая в рот, но как не странно Серкан ощущает эйфорию. Ему одновременно хочется оказаться на земле, а с другой стороны продолжать наслаждаться свободой. Вот оно и есть счастье?

Орин прижимается к принцу зажмурив глаза, нет сил смотреть вниз. Через пару мгновений они оба валятся на траву и девушка оказывается лежать сверху Серкана обхватил её за талию и смеётся, девушка подхватывает его бархатный смех.

Рустем спешивается со своей кобылы нависая над двумя влюблённым, что перестали скрывать и прятать свои чувства. Они оба расцвели подобно поздним цветкам, что обычно красивее всего на свете. Он чешет бороду и топает ногой смотря на них с неким неодобрением, а в следующее мгновение валится на траву и раскидывает конечности.

— А какова жизнь во дворце, — Орин звучит воодушевленно и мечтательно. — Наверное там очень красиво? Ой, то есть не об этом я хотела спросить, я иногда даже забываю, что ты вовсе не видишь. К тебе, наверное там очень хорошо относились и на руках носили, если ты был принцем? — совсем по наивному интересуется она замечая недовольно гримасу Серкана.