Шрифт:
Nec flamma.
Nec tempestas.
Nec timor.
Так Произошло.
Атлас
Джеймс Айронвуд никогда не любил осень. Дни становились холоднее, время текло все быстрее, старые раны болели из-за перемены погоды…
Джеймс не любил осень еще до трагедии– застрявшая в плече пуля от контрабандиста из Вакуо, пробитое когтями Урсы колено, ожоги от проявления того Мистральского криминального барона…
Они все болели и ныли каждый раз при перемене погоды, что случалось слишком часто осенью — даже в Атласе, всегда защищенном системой отопления…
Если бы не «Трагедия», то Джеймс даже мог бы похвалить Артура за то, что он улучшил и поддерживал в рабочем состоянии подобную вещь.
Мог бы, если бы из-за Артура он не потерял половину своего тела.
Джеймс Айронвуд медленно провел механической рукой по лицу, ощущая холодный металл — то, что ему было нужно с самого утра, чтобы взбодриться.
Механические части тела слушались его хорошо, но к ним было нужно привыкание. Даже сейчас, спустя… Полтора года? Уже да — спустя полтора года после этой трагедии он все равно иногда забывался в своем контроле, случайно сжимая руку слишком сильно, ломая очередную ручку или лопая очередную кружку… Привыкание к подобному занимает слишком много времени.
Поднявшись со своей кровати Джеймс протянул свою живую руку к лежащей рядом рубашке, после чего натянул ту. Затем штаны, ремень, пиджак… Плащ, кобура — и перчатки. Джеймс не носил перчатки до той трагедии… Но ему не хотелось видеть в глазах людей, в глазах его подчиненных жалость, сочувствие — этот удивленный вид, когда они видели его железную руку. Он был, черт его возьми, генералом Айронвудом! Даже после произошедшего он был чертовым генералом и главнокомандующим армии Атласа, директором Атласской академии охотников, верховным главнокомандующим небесного флота Атласа! Он не был калекой, он был генералом!
Натянув перчатки поверх своих ладоней, Джеймс взглянул в своей отражение в зеркале…
Тридцать восемь лет…
После чего он метнул взгляд на висящий рядом календарь и вздохнул. Через две недели — уже тридцать девять.
Джеймс Айронвуд, директор и генерал. Не калека.
Он не мог показывать свою слабость. У него не было слабости! Он должен быть чисто выбрит и ухожен. Зубы начищены, пиджак отглажен. Отполированные пистолеты, уверенная походка, суровый взгляд и аура непобедимости.
Джеймс проделал несколько шагов до ванной, после чего протянул руку к зубной щетке и принялся за утренние процедуры.
Джеймс Айронвуд должен был выйти через пятнадцать минут из своей комнаты. Поздороваться с заместителем, проделать путь до башни, после чего подняться в свой кабинет, где его будут ждать десятки писем…
Что ему уготовано сегодня?
Джеймс сплюнул и задумался, проводя щеткой по зубам.
Новая информацию о том, что Жак запретил кому-нибудь из Королевства Гленн что-нибудь делать. Возможно, скандал из-за того, что он в очередной раз распускает слухи о том, что Джонатан — Король Осмонд — виноват в ограблении его банка…
Слухи были правдой — но это было не той правдой, что можно было допустить до населения, поэтому Джеймсу в очередной раз придется выпускать опровержение…
Джеймс сплюнул еще раз, прежде чем умыться и взглянуть на себя в зеркало вновь. Щетина уже отрастает, стоит побриться…
Хотя, наверное, в этом и была главная проблема. Жак ненавидел Джонатана. Джонатан… Нет, он не ненавидел Жака — но любое действие порождает реакцию.
Первые месяцы существования Королевства Гленн оно едва не обрушилось из-за полного эмбарго Жака на любую продажу и перевозку праха, технологий и любых иных продуктов, аренду персонала, передачу знаний…
Иными словами — если бы Жак узнал, что Джонатан начал скупать дерьмо — он заплатил бы за все дерьмо в мире тройную цену, лишь бы не отдавать Джонатану ничего. И Жак не любил платить никакую цену — просто он настолько ненавидел Джонатана.
Джеймс провел бритвой еще пару раз по щекам и перешел к горлу.
Три года… За три года Жак мог бы остыть. Встретиться, получить неофициальную компенсацию… Но Жак был уперт. Он не был глуп — он был слишком влиятельным и слишком старым, чтобы быть глупым — но его характер затмевал его любые иные качества. Слишком упрям, слишком самоуверен и горделив. И деяние Джонатана… Нет, пожалуй, это было не так уж важно. Даже если бы Джонатан был просто мелким воришкой, укравшим контейнер с прахом из одного из магазинов Жака — даже в этом случае Жак пустил бы в ход весь свой арсенал с единственной целью. Поставить врага на колени.
И, к сожалению, арсенал у Жака был слишком велик…
Джеймс скинул лезвие бритвы в мусорный бак и взглянул на саму бритву, на ручке которой находился маленький логотип в виде белой снежинки.
Этот же логотип был на ручке щетки, на пачке зубной пасты, на мусорном мешке в урне, на дне самой урны…
Казалось, что Жак развивал всю свою компанию с одной целью — стать монополистом производства всего в мире, только для того, чтобы лишить Джонатана — а значит всего Королевства Гленн — доступа к любым продуктам.