– Да. Вернешь?
– поправляет рюкзак, немного съехавший с плеча.

– Завтра. Не брала с собой.

До начала занятий две минуты, поэтому диалог пора заканчивать. Алексей поблагодарил меня, и мы договорились встретиться завтра утром, он сказал, что сам придет к моей аудитории. Валя, как и обещала заняла места, правда первые минут двадцать расспрашивала о Власове, не изменились ли наши отношения за лето, но мы ни разу не списывались после моего отъезда, и я об этом уже говорила раз сто. И потом, Валя сама рассказывала, что ходит слух об отношениях Феди и нашей Юленьки. Они одного поля ягода, детки успешных родителей, так что общего достаточно. Валя отчего-то переживает, что отношения этих двоих могут меня ранить, хотя я не раз сказала - мне все равно.

– Издевательство.
– Аня упирается головой в стол.
– Я гуманитарий, почему я должна это учить.
– стоны неотъемлемая часть нашего обучения.
– Рациональные неравенства, как, просто скажи мне, как это можно понять!

Аня и правда гуманитарий, математика не ее сильная сторона, но родители все равно отправили в класс с глубоким изучением, и теперь моя задача делать с ней уроки и помогать понять материал. Когда я размешала объявление о репетиторстве и представить не могла как повезет с ученицей. Но многие репетиторы не устроили родителей или же их не устроила девочка, которой приходится повторять все много раз. Но у меня с терпением порядок.

Мы просидели до позднего вечера прежде чем Аня начала понимать хоть немного материал. Результат оправдывает любые усилия. Ее родители уже вернулись и даже предлагали выпить с ними поужинать, но я тактично отказалась. Хоть родители у нее замечательные, но старший брат тот самый белобрысый идиот, игрушкой которого мне посчастливилось стать. Именно репетиторство и постоянные встречи в его доме стали двигателем нашего общения вне стен университета.

Свидания, признания, поцелуи… Мы играли влюбленных в стенах этого дома, но в университете всегда держали дистанцию, даже не смотрели друг на друга. Слухи были не нужны ни Феде, ни мне. Но я оказалась не единственной такой.

Власов: «Можем поговорить?»

Сообщение стало неожиданностью. Я как раз обувалась.

Власов: «Я у подъезда.»

Решаю не отвечать, все равно ждет и мимо него будет не пройти. Прощаюсь с его матерью и выхожу из квартиры. Как и полагается, семья Власовых обитает в элитной новостройке в самом центре города: закрытая территория, интересные соседи, просто восхитительный дизайн. До общежития не меньше часа, а учитывая пробки все два. Но их сынок разъезжает на дорогущей машине и время его мало волнует.

– Что хотел?
– подхожу к лавочке на которой сидит Федя.

– Извиниться.
– в его руках шикарный букет моих любимых ландышей.
– Я перегнул сегодня.

– Извинения приняты.

Хочу пройти мимо, но преграждает дорогу.

– Что-то еще?

– Я идиот.

– Самокритично.
– складываю руки на груди.

У Феди специфичный характер. Он прекрасно понимает кто такой и какие открыты перспективы. Он властный, эгоистичный, местами грубый, не слушает других, для него есть лишь один авторитет - отец, от которого он полностью зависит. В университете собрал вокруг себя подобных, детишек из непростых семей, и они решают многое, в университете их слово последнее. Федор не терпит возражений, все должно быть так, как хочет он. Но не в моем характере подчиняться. Хотя не стану отрицать, меня привлекла его самоуверенность и умение брать то, чего желает.

Хорошие девочки любят плохих мальчиков - в этом убедилась лично.

– Позволишь проводить?

– Откажусь. Мы кажется договорились ограничить наше общение.
– цветы все еще в его руках.
– И такая договоренность меня полностью устраивает.

Его эмоции читаемы и сейчас он начинает злиться. Букет летит в эстетично оформленную урну, он понял, что я не собираюсь его принимать.

– Меня не устраивает.

Слишком вспыльчив.

– Не мои проблемы.

Обхожу его, при этом предусмотрительно сильнее сжимаю руки на груди, чтобы не схватил. С моими 168 сантиметрами и весом чуть больше шестидесяти не стоит даже рыпаться против этих прекрасных мышц. К удивлению, Федя не пытается остановить, лишь провожает взглядом, который чувствую даже спиной.

Биение сердца пугает. Убеждала себя все лето, что больше ничего не испытываю к нему, но сейчас…

Слишком жарко, сейчас бы хорошего дождя.

Остановка совсем рядом, уже вижу ее, но меня останавливает детский смех, доносящийся из закоулка, хотя нет, меня останавливают слова, четко выделившееся среди смеха: «Бей его!».

– Эй!

Окрикиваю трех пацанов, на вид им не больше десяти. В руках одного какая-то металлическая палка. Эти детки окружили какую-то потрепанную коробку и хоть ее содержимого не вижу, могу предположить, что внутри кто-то живой.

В новостях последнее время с завидной регулярностью мелькают заголовки, сообщающие о насилии над животными, и большинство совершенно вот такими мелкими хулиганами. Дети - цветы жизни, увы, но не все.

– Бежим!
– палка летит на землю.

Мгновение и я одна. Подхожу ближе к коробке и слышу скулеж.

– Эй, дружок… - присаживаюсь и протягиваю руки, но пес жмется к стене, хотя по виду это еще щенок.

Знакомая порода, название крутится на языке, но вспомнить не могу. На вид чистый, ухоженный, вот только без ошейника, но уверена хозяин у него есть. Несмотря на его страх начинаю медленно поглаживать, приговаривая всякие милости.