– А что, нету?

– Наверное, ты их потерял!
– Как-то беспечно произнесла она. Я промолчал.

– Что же всё-таки у нас с Надей приключилось? И где, действительно, мои трусы?

Почему-то мне было страшно стыдно. Я избегал тех мест в городе, где мог встретить Лёшу и Надю, не подходил к телефону. Говорил жене:

– Если Надя или Лёша, меня нет!

– С чего бы это?

– Наверное, я Жорику спьяну что-то не так сделал!

– Точно! Ты когда пришел после операции, ничего не соображал!
– Я спросила:

– Как собачка?
– А ты, перед тем, как захрапеть, пробормотал:

– Зарезал!

Прошло четыре месяца. Вдруг телефонный звонок:

– Привет! Куда это Вы пропали?
– Это Надя!

– Да мы дома.

– Это хорошо! Лёшик самогоночку выгнал - просто песня! На золотом корне настоял! Специально за ним на Белое море летал! Завтра ему день рождения, так что будьте добры к обеду всей семьей к нам на дачу! Возражения не принимаются!

Я согласился и немного успокоился. Значит, всё было нормально! Ура! Завтра отдохнем!

Лёшина дача - это нечто особенное! Не буду описывать, а то зарыдаю! Скажу только, что у Жорика там своя комната, по площади, как моя квартира. Захожу проведать пациента. Он лежит в одиночестве на своем фирменном матрасике. Очень он его любит! Лапа, смотрю, зажила. Всё, значит, хорошо.

– Ну-ка, Жорик, что это там из матрасика черненькое белеется?
– Потянул за уголок, и вытащил свои трусы! Жорик зарычал! Тут Надя входит и улыбается как-то странно. И взгляд у неё какой-то другой стал. Влекущий, что ли? Или показалось?

– В общем, ничего я ни в женщинах, ни в собаках, не понимаю!