Авантюрные фантастические рассказы

В этом сборнике рассказ о рыбаке, которому посчастливилось вместо обыкновенной щуки поймать русалку, и он тащил ее домой, чтобы сварить из нее уху, или пожарить на сковородке. Есть также рассказ о моей мастерской по сборке космического штурмовика, и как я написал приключенческий роман, в котором был самым главным героем. В следующем рассказе я познакомился с очаровательной мышкой, которая работала в международном метро, которое было на всех континентах, а в конце сборника быль о моем друге, которого я сумел вытащить в театр.

Художник Сергей Тарасов

Ура!! – начался период зимней рыбалки, и все любители свежей, пресноводной, костлявой рыбы ринулись на пруд: – кто с одной поллитрой, кто с двумя, кто в компании, кто на машине. Несмотря на то, что в пруде клевали в основном ерши и окуни, костей в которых было больше, чем мяса, любителей подледной рыбалки это не смущало. Главное на рыбалке было наглотаться побольше свежего воздуха, а если повезет, то и ледяной воды, и выпить водки под нехитрую, рыбацкую закуску.

Погода смиловалась к рыбакам: – было достаточно тепло для декабря и можно было не греться коловоротом, а все свободное время посвятить наблюдению за кивком на зимней удочке и устраивать перекусы с употреблением водки, чая или кофе.

К моему счастью, я не фанат этого вида спорта, и давно не ходил на зимнюю рыбалку. Кроме того, у меня мерзли руки после того, как я проработал несколько зим на поиске и разведке кирпичных глин, а вот мой брат и отец просто не могли представить себя без зимней рыбалки. А я коротал выходные дни на лыжных прогулках, или просто ничего не делал. Но это случалось достаточно редко, – или выпадал снег, который надо было убирать, или я был в командировке: – у черта на куличках. В командировках такое слово как отдых, не употреблялось никогда. Вместо него было слово сон и легкая работа, – типа, протопить буржуйку в палатке или сходить на ручей за водой.

Но, как говориться, все проходит, и я теперь могу себе позволить поспать в выходные до девяти часов и посмотреть вечером телевизор. Единственное, что мне до сих пор не нравиться в нашей зиме, это короткий день: – только начнешь отдыхать активным отдыхом, наденешь лыжи и возьмешь в руки палки, так уже начинают сумерки и приходиться, не солоно хлебавши, тащить лыжи с палками домой. А рыбаков я просто не понимаю, – ради десятка костлявых рыбок надо ни свет, ни заря подниматься и тащить на себе теплую одежду, обед, водку и снасти. Нет, не понимаю я этот вид спорта и отдыха. То ли дело устроиться перед телевизором и посмотреть рекламу! Правда, за вечер реклама надоедает, и надо иногда выйти на свежий, морозный воздух, чтобы поматериться от души и вдохнуть свежего никотина.

Так я и поступил в этот морозный вечер. Правда, для телевизора было еще рано, но я нашел отдушину для своей души, – в виде просмотра смешных журналов, и все-таки решил оторваться от своего занятия и прогуляться по свежему, белому, но все-таки холодному снегу.

На улице было ни души, светили уличные фонари, падал снег, и было, в общем, хорошо. Я прошел в одну сторону сто метров, потом достал из кармана сигарету и пошел в обратную сторону. Прошел метров двести и повернул обратно, чтобы не терять из виду свой дом. Вдалеке появилась одинокая фигура, которую моментально облаяли соседские собаки. Человек шел по улице и что-то тащил за собой, – я сначала подумал, что это собака на коротком поводке, но потом оказалось, что это не собака – а просто санки. Когда он поравнялся, я рассмотрел его, а потом обратил свое внимание на его поклажу, которая ехала за ним на санках. Что-то было странное в этой поклаже: – она была длинная для палатки, коловорота, – метра два, а из-под них торчал рыбий хвост.

Ну, в общем, это был рыбак, который возвращался домой с уловом. Что меня поразило, это огромный рыбий хвост, и я не мог от него оторвать глаза, – что-то я такого улова в своей жизни не встречал: – на нашем пруду, конечно, иногда клевали лещи или больших размеров щуки, но им было далеко до этой рыбины, которую сумел поймать этот рыболов. Я решил, что рыбак сумел в нашем пруду поймать акулу, тунца, или какую-то неизвестную мне рыбу и спросил у него, «Как улов?»

Рыбак остановился и одним пинком скинул с санок палатку. Под палаткой лежала рыба метра два, и у нее было человеческое лицо. Словом, это была самая настоящая русалка…

Я моментально отскочил на безопасное расстояние и сел на снег. Потом поднялся и сказал рыбаку – «Ты с ума сошел?» – поймал такое…

Но рыбаку, в общем, было все равно – ловить рыбу или русалок. Он упивался моим ужасом и недоумением, а потом закурил и стал мне рассказывать подробности: – лед был нетолстым, сантиметров пятнадцать, и он не стал сверлить лунку коловоротом, а просто взял пешню, сделал себе дыру во льду и стал рыбачить как летом. Потом кинул под лед большую, с мою ладонь, блесну, и стал дергать ее то вверх, то вниз: – захотел поймать здоровенную щуку. В какой-то момент удочка согнулась в дугу, и он понял, что клюнула большая щука. Сейчас стали делать такие лески, которыми можно вытянуть со дна трактор, и он за нее не беспокоился. Беспокоился лишь за то, что вытянуть на лед эту рыбину у него не хватит сил, и поэтому схватил гарпун и всадил его в хвост, который на миг показался в ледовой дыре. А потом с божьей помощью вытащил свою добычу на лед.

Сначала он, как и я, испугался видом своей добычи и размерами, но потом, когда налил себе двести грамм, все стало нормально, и он решил завязать на сегодня с зимней рыбалкой. А русалка, в его глазах, была для него обычная рыба, только большая, со странной головой, но это могло быть какой-то неизвестной ему рыбой, мутантом, и он решил ее утащить домой и там разобраться, на что она годиться: – на уху, или придется ее сжарить.

Рыбак докурил, бросил окурок в снег, уложил палатку на санки и пошел дальше. Я остался, потрясённый увиденным, и у меня не выходила из головы мысль об ухе из русалки. А может от ее выпотрошит, почистит от чешуи и пожарит, – на большой сковородке? У меня на обратном пути к своему дому вертелись всякого рода выражения, которые я не буду приводить в этом рассказе. В конце концов, я решил, что так не бывает, и точка.

В мастерской было очень чисто: – я в ней в этот год бывал редко и тогда, когда приходилось лезть в овощную яму за вареньем, вход в которую был в мастерской. А так я даже не смотрел содержимое ящиков, в которых отец и дед держали свои инструменты и свои незаконченные проекты: – всякие штучки – дрючки. Я точно знал, в каких ящиках лежат пила, молоток и гвозди, а на осмотр остальных ящиков у меня просто руки не доходили. Но в эту зимнюю пору, когда мне надо было что-то найти для ремонта электродрели, мне пришлось залезть в те ящики, куда я свой нос никогда не засовывал. И я нашел в них удивительные вещи.