– Чем могу вам помочь? – лучезарно улыбаясь и строя глазки, спрашивает она.

– Отведите нас в бизнес зал.

– Но… Но с-сейчас он занят, – испуганно хлопает глазами девушка.

Громов хмурится. Его густые тёмные брови слегка опускаются вниз, отчего его взгляд становится ещё более тяжёлым.

Мужчина медленно встаёт со своего места и, пристально смотрит на официантку. Замечаю, что бедная девушка тоже трясётся от испуга.

Как же я её понимаю. Глядя на него кожей чувствуешь исходящую от него власть и могущество. Такому перечить страшно.

– Значит, вам нужно попросить их освободить бизнес-зал. Скажите, что Громов попросил. А после перенаправьте их к моему водителю, он с ними рассчитается. Всё-таки нехорошо просить людей освободить забронированное помещение без компенсации.

Официантка молча кивает, и пулей убегает куда-то.

Вновь воцаряется молчание. Отец с матерью смотрят в пол. Бедная мама! Действительно, для чего отец потащил нас с мамой сюда, если мы не планировали ничего обсуждать?!

Чем он руководствовался? Я обсужу с ним это, когда мы приедем домой. Я-то ладно, переживу этот вечер. А вот маму дёргать было очень глупо.

Я неловко оглядываюсь по сторонам и нервно тереблю в руках бумажную салфетку красного цвета.

Это всё от переживаний. Когда я волнуюсь – всегда начинаю рвать бумагу. От этого внимание переключается и становится легче.

– Ева, – внезапно Громов с нескрываемым сарказмом обращается ко мне, – Вы так дрожите. Вам страшно?

Кажется, эту же фразу он сказал этим утром, когда меня затолкали к нему в машину!

У меня сердце и без того готово выпрыгнуть из груди, а он ещё издевается!

Вот нахал! Самовлюблённый придурок!

Так, Ольшанская, надо отвечать достойно… Сарказмом на сарказм. Соберись!

– Знаете ли, не каждый день приходится ужинать с подобными личностями.

Набираюсь храбрости, и первая смотрю ему в глаза. Он ловит мой взгляд и продолжает невозмутимо прожигать меня взглядом.

– Виктор Владимирович, – обращается к бизнесмену мой отец, – Такое впечатление, что вы знакомы с моей дочерью. Это так?

– Нет, – сразу отвечаю я.

– Да, – так же сразу говорит Громов.

Какого чёрта!? Что он творит?

– Да? Удивлён, удивлён, – произносит отец, и в эту минуту к нам подбегает светловолосая официантка.

– Бизнес-зал готов, вы можете пройти туда…

– Прекрасно, – довольно говорит Громов, поднимаясь со стола, – Дамы, заказывайте, что хотите.

Они с отцом ушли. Наконец-то я вздохнула спокойно, полной грудью. Как же хорошо стало, когда ушёл этот Громов! Надеюсь, вечер закончится благополучно, и больше я никогда его не увижу!

А сейчас настала пора позаботиться о маме. Подсаживаюсь к ней и спрашиваю, что она хочет заказать.

– Я ничего не буду. Кушай ты, дочка, – тихим голосом произносит мама.

Бедная… Как же жаль её! Ещё больнее понимать, что я не знаю, как ей помочь, поэтому просто стараюсь быть рядом.

Не буду ничего заказывать. Тоже мне, жест доброй воли! Не нужны мне от этого Громова никакие подачки!

Прошло полтора часа. Почти все гости разошлись. В зале, освещенном приглушенным светом ламп, оставалось всего несколько гостей, включая нас с мамой. Где же отец? Его долго нет…

Ёрзаю на кресле, не в силах унять волнение. Кажется, ещё минуту и я сойду с ума от напряжения!

У меня дурное предчувствие…

Оборачиваюсь и сразу вижу, как из бизнес-зала выходит Громов. Гордый, властный мужчина, который понимает, что в этой жизни – он хозяин, которому подвластно практически всё.

По щелчку его пальцев любое желание будет исполнено.

Вслед за ним выходит отец. Ссутулившийся, понурый. Что-то не то. Подскакиваю на месте, но папа жестом даёт мне понять, что лучше мне остаться на месте.

Сажусь, но всём сердцем чувствую, что совсем скоро случится что-то нехорошее.

Не решаюсь заговорить первая. Поэтому жду, пока начнёт кто-то из них.

Меня не покидает чувство смятения, смущения и непонимания того, что происходит.

– Итак, мы пришли к соглашению, – начал Громов, – Я помогу вам.

Неужели? Я до последнего не верила, что они смогут договориться!

– Подождите, – внезапно заговорил папа, – Я сам скажу ей. Всё-таки Евы это касается больше, чем нас обоих.

– О чём вы говорите? Причём тут я? – восклицаю я.

От слов отца внутри меня всё сжалось. Почему они заговорили обо мне? Я ничего не знаю, и оказалась тут из-за отцовской глупости! Я не должна здесь быть?