Журналистка спит крепко. Я мог шептать ее имя, если не заставил бы замолчать на лестнице во дворце. Остается довольствоваться милыми прозвищами.

– Детка, ты спишь? – тихо произношу возле самой мочки уха и вальяжно кладу руку на ее бедро. Она выгибает шею, оставляя место на прикосновения. Не раздумывая, впиваюсь поцелуем в нежную кожу.

Тихий стон вырывается с губ. С ума сойти, эта женщина действительно хочет ласки. Обхватив талию, прижимаю к себе, чтобы красотка быстрее проснулась, почувствовав, как сильно я хочу ее. Еще один протяжный стон подтверждает догадки. Накрываю пухлые губы поцелуем и вхожу языком в приоткрытый ротик. После такого напора она просто обязана проснуться. Жду реакцию несколько мгновений и чувствую, как наши языки переплетаются, это хороший знак. Тело моментально реагирует, я сильнее впиваюсь членом сквозь одежду в ее ягодицы. Девушка не спешит останавливать меня, она прижимается всем телом еще плотнее, и сама уже орудует языком у меня во рту.

Опасно возбуждающие действия. В растерянности я медлю. Надо взять ситуацию под контроль. Плавно опуская лямки платья и целую ее в плечо, в ключицу, а затем и в шею. Та девушка, которую я добивался весь вечер, лежит подо мной, закатывая глаза опьяненная сном, и я медлю, рассматривая это прекрасное, по-настоящему невинное тело. Ни на минуту она не задумалась о вознаграждении, не захотела торговать собой, рискуя ценной жизни сбежала и теперь лежит в моих объятиях. Но что-то мне не позволяет сломить ее и заставить жалеть хоть на мгновение об этой ночи.

Я отступаю, награждая девушку поцелуем в лоб, и откидываюсь на спину довольный собой. Поступок истинного джентльмена, которым я не являлся все эти годы. Прочувствовав тяжесть выбора, я понял, как дорога людям собственная гордость. Умение не разрушать гордость других присуща лишь достойным людям.

Девушка садится в кровати. Боковым зрением я ловлю недоумевающий взгляд. Еще несколько мгновений и все мои попытки показать благородство уходят в забвение. Журналистка садится на меня верхом и заставляет издать громкий стон. Все нутро чувствует приятную тяжесть и блаженство. Руками она держится за спинку кровати. Бедра плавно раскачиваются взад и вперед. Через слои ткани я ощущаю прикосновения ее лона. Остановить девушку, ради пресловутой перспективы пожалеть на утро, нет никакого желания. Ладонями касаюсь ее бедер, задираю платье выше. Ловко отпрянув назад, журналистка расстегивает штаны и освобождает мой член наружу. Ей не нужна помощь, хватает участия. Придерживая округлые бедра, я чувствую, как она садиться на него и громко стонет. Стараюсь двигаться с ней в такт.

Лицо девушки выглядит умиротворенным, движения медленные, одной рукой она касается своих губ, закрывает глаза, голова запрокидывается, другая рука спускает лямки с плеч, оголяя грудь. Ох, детка, что ты творишь. Это фантастическое мгновение моей жизни. Кажется, что лучше уже не будет, но она кладет ладонь мне на грудь и опирается на нее. Траектория меняется, движения ускоряются. Журналистка целует меня в губы и стонет. Пик блаженства приходит к нам обоим.

Не могу поверить, только что девушка оседлала меня. Она до сих пор лежит на моей груди голая и тихо постанывает от удовольствия. Время замирает. Приятная тяжесть, желанна мной. Хочу, чтобы она оставалась на мне всегда. Это не просто похоть, что я испытывал ко всем девственницам, с которыми было что-то более нежное.

Девушка удаляется в ванную. Я застегиваю штаны и проваливаюсь в сон.

Открываю глаза, ожидая увидеть прекрасную фигуру журналистки, желательно без платья, но в дверях стоит Лолита. Если это сон хочу немедленно проснуться. Мне нравится реальность, в которой спасенная девушка желает меня и сама выбирает позицию сверху. Но Лола не спешит испаряться из сознания. Я прикрываю глаза руками, снова смотрю в сторону двери и вижу надменный взгляд с ее стороны. Кисти обнимают тонкие плечи, пиджак сменила тонкая белая майка, через которую просвечивается грудь. Так вот, что у строгих менеджеров под костюмами… она разворачивается и выходит прочь, громко стуча каблуками. Слишком четкая картинка для сна. Встаю с кровати с тяжелой головой. Несколько часов, или, всего лишь минут дрема, дают о себе знать.

Если здесь Лолита, то где тогда журналистка? Не может быть, они нашли нас. Неужели она выдала это место… еще теплится надежда, что девушка пришла сюда одна и хочет помочь или высказать недовольства, потому что я бросил ее в лесу. Ванная комната пуста. Силуэт Лолы мелькает в дверях спальни напротив. Последние предположения, что она держит журналистку там. Захожу следом и вижу только одну знакомую фигуру, которая восседает на том самом подоконнике возле креста.

– Где девушка? – спрашиваю низким тоном, стоя на пороге. Что-то держит меня, не дает немедленно уйти на поиски.

– Присядьте, пожалуйста, я все расскажу, – Лола в своем репертуаре, вежливо обращается на «вы», и кивает милым личиком в сторону кресла. Только из-за уважения к ней исполняю просьбу и сажусь подле нее.

– Рассказывай, – приказываю уверенным тоном, не понимая до конца уместно ли это, ведь только что я исполнил ее приказ, сев в то самое кресло, в котором испытал наслаждения.

– Что вы хотите узнать?

– Я уже говорил.

– Ааа, вы про милую леди, что была с вами этой ночью? – насмешливый тон выводит меня из себя. Я близок к тому, чтобы встать и уйти прочь, самому найти девушку, но понимаю, что не все так однозначно. Возможно, ее держат в другом месте в одной из комнат, а, быть может, и в другом доме. – Она в безопасности, – произносит Лола и загадочно устремляет взор в окно. – Как же вы повелись на такой обман мистер Эн? Не заметили репортера у себя под носом, так еще и помогли ей сбежать, – осуждающий тон не подходит к ее образу. Лолита не отводит взгляд от окна.

– Ее заставили пойти на этот шаг! – я чувствую своей обязанностью оправдать журналистку. – Тебе ведь не понять этого. Все девушки во дворце находятся по собственной воле, – обличающие слова заставляют предательницу повернуться. Взгляд ее тускнеет, брови хмурятся и уже прикрывают темные глаза.

– По собственной воле? Тогда спросите, что я делаю здесь уже несколько лет, – выпаливает она со злобой в голосе.

– Ты разве не по собственному желанию осталась во дворце? – кидаю вопрос даже не подумав.