Дождь усиливался. Стало темнеть.

Прислонившись к стене, почувствовал, как проваливается в дрёму. «Кап, кап, кап», – били капли дождя по плечам, по голове, рукам, согнутым коленям. «Кап, кап», – почему-то сильно – по щекам.

– Эй! Ты как, парень? Ты жив вообще? – И куда-то вдаль громко: – Я его нашёл!

– Я не парень, я долли, – чуть слышно пробормотал Нильс.

– Да уж. Глупая овечка, – со смешком ответил ему кто-то, легко поднимая с земли.

***

Третий Закон. Клон должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому и Второму Законам.

Сквозь неплотно задёрнутые шторы пробивался луч света. Он освещал маленькую часть комнаты. Световая сабелька, рассекающая полумрак закрытого двухстворчатыми дверьми помещения. Будь лучик света побольше да посильнее, можно было бы разглядеть скудную обстановку: односпальная узкая кровать, стол и пара стульев.

Нильс открыл глаза и тут же закрыл их. По многолетней привычке прислушался к себе. Его тело болит? Нет. Что он чувствует? Опустошение. Что последнее помнит? То, как кто-то поднимал его с земли.

Нильс прислушался, не открывая глаз. За окном шумел город. В доме что-то падало, скрипели полы, слышался звон посуды, смех, дальний бубнеж разговоров. Нильс подивился невероятной слышимости. Раздались шаги, но в комнату никто не вошёл.

Нильс открыл глаза.

– Я не могу, – раздался приглушенный женский голос за дверью. – Не имею права. Да и хочу я работать с этими…

– С кем? – уточнили за дверью.

Второй голос принадлежал мужчине. Низкий и ровный. Что-то было в нём такого, что Нильс непроизвольно подобрался. Мужчина привык повелевать и в интонациях сквозила спокойная уверенность в собственной правоте. А ещё голос показался Нильсу знакомым.

За дверью молчали. А потом женщина продолжила:

– Я не знаю, что им внушают. Меняют ли психику. Может, у них блоки стоят, а я полезу. Ты же сам видишь, какой он. Три закона опять же.

– Что такого в законах для клонов? Я бы эти три закона всему человечеству прописал, жить стало бы легче. Поговори с ним. Он такой же, как все: две ноги, две руки, голова и туловище.

– Ага, а в голове не пойми что… – продолжила вяло отбиваться женщина.

– У всех в голове не пойми что. Не вижу разницы, – жёстко припечатал её собеседник.

Они снова замолчали.

– Он сильно пострадал? – снова спросила женщина.

– Промок насквозь и замерз. Мы его вовремя нашли. Могло быть и хуже. Могли вообще не найти, – буднично перечислил мужчина.

Конец ознакомительного фрагмента.