Мадам Роббер стояла с бокалом вина у открытого балкона, с улыбкой разглядывая обескураженных жителей тихой улочки, спокойствие которых было нарушено ее молоденькой арендаторшей.

Увидев растерянный и виноватый взгляд Катрины, она посерьезнела и вздернула бровь:

— Что случилось, дорогая?

— Случилось ужасное! — почему-то полушепотом ответила ей девушка. — Кажется, я привлекла внимание всего района, и завтра…

— Что? Весь Монмартр будет обсуждать с каким красивым парнем встречается наша скромная Кэт?

— Даже это уже звучит не очень, — направляясь в свою комнату, сказала она. — И, к тому же, мы не встречаемся.

— Да, да… — Элен отставила бокал с недопитым вином. — Однако твое отсутствие всю ночь и появление сейчас вместе с Дэниэлом говорят совсем об обратном…

— Все не так, как кажется… — копаясь в шкафу, ответила девушка.

— Когда же мне уже перестанет казаться, и я послушаю твой рассказ о ваших отношениях?

Катрина промолчала, пытаясь сосредоточиться на поиске футболки. Мысли, вдруг ставшие похожими на мышей, разбежались в разные стороны, совершенно лишив ее возможности поскорее управиться со сборами.

— Ты куда-то уезжаешь? — с интересом наблюдая за хаотичными движениями девушки от шкафа в ванную и обратно, не унималась Элен.

— О, господи, да! Я проспорила Дэниэлу поездку в Реймс, — запуская пальцы в волосы, почти простонала Катрина.

— Реймс? Кэт, дорогая, я тебя от всей души поздравляю! — глаза Элен оживленно вспыхнули. — Чудесный город с массой скверов, Королевской площадью, базиликой Сен-Реми и…

— Дэниэл едет по работе. Решит свои дела — и обратно. Думаю, у нас не будет времени рассматривать достопримечательности.

Элен хмыкнула и снова выглянула с балкона вниз. Нет, не может она ошибаться: между этими двумя точно что-то есть, ну, или случится в поездке!

— Возьми это, — положила она на самое дно рюкзака Катрины кружевной пеньюар ярко-красного цвета, подаренный ею девушке несколько месяцев назад, но так ни разу и не использованный. — Вдруг придется переночевать в Реймсе…

— Что это? — пробегая мимо, поинтересовалась Кэт.

— Пижама, дорогая… Вдруг ночью будет холодно, согреешься…

— Спасибо! — не понимая подвоха, поблагодарила она.

Через пару минут Катрина остановилась перед зеркалом: светлые джинсы-палаццо и белая футболка, волосы, собранные в высокий хвост и порозовевшие от волнения щеки…

— Дорогая, может, ты забудешь очки дома? — с надеждой спросила Элен.

Девушка обернулась:

— Что не так с моими очками? Мадам Дюваль несколько раз предлагала мне снять их.

— Ну… Они… Лет десять уже никто не носит такую оправу, — стараясь быть мягче, ответила мадам Роббер.

— Правда? — Катрина снова повернулась к зеркалу и посмотрела на себя. — Смотрится же неплохо…

— Кхе-кхе-кхе, — выходя из комнаты, многозначительно прокашлялась Элен.

Девушка еще несколько секунд изучала свое отражение в зеркале, а потом закинула на плечо рюкзак и поспешила к выходу: смысл ехать любоваться на виноградники и достопримечательности Реймса, если она ничего дальше своего носа не увидит?

— Дэниэлу привет, — махнула ей на прощание Элен и многозначительно подмигнула. — Не упускай возможности и расслабься, дорогая!

Катрина покраснела, совершенно правильно поняв намек тети, и поспешила вниз.

На улице творилось форменное безобразие. Вокруг облокотившегося на капот бугатти Дэниэла собралась толпа зевак и под предлогом интереса к дорогому и редкому автомобилю, все разглядывали светловолосого парня, словно сошедшего со страниц журнала мод.

Увидев Катрину, он шагнул к ней и, сняв с ее плеча рюкзак, закинул его на заднее сиденье, придержав девушке дверь.

— Давай скорее провалимся сквозь землю, — прошептала она.

— С тобой наедине — с удовольствием, — явно наслаждаясь произведенным фурором и ее стеснением, Дэниэл улыбнулся.

Катрина смогла хоть немного расслабиться, только когда рычащий бугатти отвез их на два квартала от ее улицы.

— Как ты можешь быть таким непробиваемым? — повернулась она к Дэниэлу. — Неужели тебя не смущает назойливое внимание со стороны людей, особенно девушек?

— А почему меня должно это смущать? — казалось, он искренне не понимает ее удивления.

— Ну хотя бы потому, что они открыто пялятся на тебя…

— Я красивый парень. И щедрый. Как видишь, мне не жалко позволить попялиться, как ты выразилась, на себя.