Шрифт:
– Но это же такие расходы, – пролепетала я, в надежде, что он откажется от этой идеи, – мне, право, неловко, что вы на меня потратитесь…
– О, не стесняйтесь! Я достаточно богат, чтобы этих расходов и вовсе не заметить; для меня это пустяк. Значит, покупаем мольберт, краски, и все такое прочее! – вскричал он с энтузиазмом.
Я только тихо вздохнула, чувствуя, как в груди моей волной поднимается досада. Только мне и не хватало, чтобы в выходные дни просиживать над мазней. Впрочем, ладно. Рисовать я немного умела, так что притвориться художницей на уровне неумелой любительницы смогу. Со стихами будет сложнее, и я пока даже не знаю, как выйти из положения…
В смятении я осматривалась по сторонам, но свежих мыслей у меня не появилось, зато возникло чувство подавленности – настолько шикарной была обстановка графского кабинета. Мебель, инкрустированная в стиле маркетри, мерцание мрамора и бронзы, блеск атласа – все создавало впечатление изысканного вкуса и огромных денег.
– Как вам нравится мой кабинет? – поинтересовался он слегка насмешливо.
– Он великолепен настолько, что это великолепие даже немного подавляет, – ответила я честно.
– Ну-ну, вы привыкнете! Такая чудесная девушка, как вы, не должна считать слишком роскошной обстановку кабинета – вы ей вполне соответствуете. А каково ваше мнение…
…И тут граф принялся задавать мне вопросы на разные темы, живо интересуясь моими взглядами на все и обо всем; я отвечала, как могла, дивясь, уж не назначил ли он меня экспертом по всему на свете? Не много ли мне чести?
Затем граф перешел к вопросу – как, на мой взгляд, лучше будет систематизировать каталог гравюр: по странам, эпохам, стилям? Когда я отвечала, что лучше всего будет по алфавиту расположить имена художников – он прямо-таки пришел в восторг от моей изобретательности.
Далее, он задал мне вопрос, какую книгу я сейчас читаю, и опять пришел в восторг от моего выбора. После чего задал пару вопросов по литературе, и восхитился моим вкусом и глубиной суждения. Мое недоумение росло все больше и больше; менее всего я рассчитывала на такой прием и такое отношение; и неожиданно в мою душу начал закрадываться – нет, не страх, но ощущение какой-то опасности…. Что-то недоброе померещилось мне в таком чрезмерно сладком обхождении. Разумеется, комплименты приятны, как пара ложек меда в хрустальном блюдечке. Когда же тебя пытаются в меду утопить, то это уже начинает казаться зловещим…
Наконец, он поручил мне систематизировать гербарий. «Работайте, дорогая, я в вас верю!» – вскричал он, прежде чем меня покинуть; я же осталась в полном недоумении, пытаясь понять, что все это означает?! Я была бы рада самому скромному и незначительному одобрению со стороны моего работодателя, но тот спектакль, который передо мной был разыгран – это явно уже было чересчур. Ладно, решила я – посмотрим, как будут развиваться события, а пока надо подумать – как вывернуться из этой дурацкой истории с ненаписанными стихами?!
Глава 5.
Я так увлеклась работой, что даже удивилась, когда горничная сообщила мне, что уже время обеда, и что обедать мне назначено в обществе экономки. Экономка, некая госпожа Эдна Мролли, оказалась почтенной пожилой дамой с длинным морщинистым лицом и чопорно поджатыми губами; но, впрочем, несмотря на суровую наружность, оказалась весьма любезной.
– Я рада, – сказала она приветливо, – что теперь, когда вы здесь, мне хоть будет с кем поговорить; со слугами разговаривать не очень удобно. Не подумайте, что я высокомерна, но знаете, эти слуги таковы, что дай им, как говорится палец – они руку по локоть откусят. Дай небольшую слабину, поговори с ними по дружески – и вот они уже перестали слушаться, и начали вести себя как попало; а в моем положении этого никак допускать нельзя. Тем более, когда у нас постоянно гости, и весь дом надо держать в руках…
– Гости? – заинтересовалась я. – У графа гости?
– О, да они тут, можно сказать, постоянно – кто-то уезжает, кто-то приезжает, а некоторые, так кажется, поселились тут навсегда, вместе со своей прислугой. Им-то хорошо, а мне так хлопотно. Ну, с гостями, как вы понимаете, мне тоже пообщаться невозможно: не по чину! А вы, как мне кажется, девушка простая в обращении, так что с вами мне будет легко, не то, что последняя секретарша – признаться, она была себе на уме…
– Вот как? А в чем это выражалось? – удивилась я.
– Да я вот даже не знаю, как и сказать. Говоришь с ней, а в ответ ни словечка. Задашь вопрос, а она: «Это не та тема, которую я хотела бы обсуждать». Все писательницу из себя изображала…
– А что она писала? – заинтересовалась я.
– Да поди ее пойми. Она господам отрывки читала из своей книги – им страшно нравилось.
– А почему она уволилась?
– Да все они по одной и той же причине увольняются. Эта вот Армина решила, что писательством на жизнь себе может заработать. Куда ей секретаршей, это слишком низко для нее; ей подымай выше – писательница!