– За два километра. Я думаю… я думаю… тысяча человек. С артиллерией, – выдохнул он.

– Ну не с шариками же и гирляндами им идти, малыш, – сказал Матео, закуривая.

– По позициям! – скомандовала Нэнси.

Они оставили Хуана в лесу, у поваленного дуба, а сами двинулись на восток и через полтора километра разделились. Родриго со своей командой ушёл на северные склоны, а Матео и Нэнси вместе с двумя французскими мальчиками – Жан-Клером и Жюлем – стали устанавливать самые простые проволочные растяжки.

– Жаль, что у нас так мало времени, – тихо сказал Матео, когда Нэнси снова полезла в рюкзак. Жан-Клер и Жюль смотрели на них. Нэнси ничего не ответила.

Матео взял у Нэнси пару ручных гранат, клейкую ленту и привязал первую к тонкому стволу молодого дерева у края дороги на уровне пояса. Больше он ничего не говорил. Нэнси привязала проволоку к другому такому же дереву на противоположной стороне дороги и вернулась посмотреть, как Матео закрепляет свой конец к петле боевой чеки гранаты. У него получилось это сделать очень аккуратно.

– Жан-Клер, ты и Жюль идёте и через двадцать метров устанавливаете ещё одну гранату точно так же.

Жан-Клер взял гранату, проволоку и ленты, и они вдвоём отправились выполнять задание. Она смотрела, как они привязывают растяжку на нужной высоте для грузовика. Даже зная место, было почти невозможно рассмотреть, где именно в тени натянута серая проволока. Когда Жан-Клер и Жюль вернулись, Нэнси обратила внимание на их осунувшиеся, сконцентрированные лица. А там, где их пальцы держались за пистолеты, на металле остались пятна пота.

– Мальчики, вы всё знаете, вы обучены, – тихо сказала она. – Вы справитесь. Становитесь на позицию.

Они кивнули, и у них заходили кадыки – проглотив страх и возбуждение, юноши полезли на пологий южный откос. Обучены, как же! Пара недель в группе из пятидесяти человек под её постоянными криками – это, конечно, не военная академия.

– Надеюсь, вы окажетесь правы, капитан, – сказал Матео, перелезая через низкий парапет, отделяющий дорогу от поля.

По эту сторону дороги прятаться было негде – только в сточной канаве на краю поля, за которой начинался лес.

– Почему? – спросила она, следуя за ним.

– Потому что, если вы ошиблись, мне придётся самому обезвреживать первую в жизни Жан-Клера мину-ловушку.

Нэнси была слишком напряжена, чтобы смеяться его шутке.

– Я не ошиблась, – сказала она и пошла вверх по склону и тут же остановилась, почувствовав в воздухе пульсацию. Через мгновение дошёл и звук – на дороге раздался взрыв.

37

Два часа потребовалось колонне, чтобы расчистить дорогу и двинуться дальше. Ожидание превратилось для Нэнси в настоящее мучение. Ей не терпелось действовать, сражаться, но, с другой стороны, каждая минута, которую немцы тратили на поиски ловушек, давал людям Гаспара лишнюю минуту на организацию защитных мер и ухода с плато. Она посмотрела на часы. Осталось всего четыре часа дневного света. Если они задержат колонну и она доберётся до вершины только к темноте, большинство бойцов Гаспара успеют уйти с горы.

Она откинулась на стенку канавы и стала считать вдохи, но тут же снова включилась, как только с запада донеслась пулемётная очередь. Через считаные мгновения раздался грохот миномётов и треск ружейного огня. Это была вторая часть плана. Хуану было приказано стрелять в колонну, как только они расчистят дорогу, и бежать. Если повезёт, немцы потратят ещё час на его поиски.

Через двадцать минут Хуан, задыхаясь, прыгнул к ним в канаву. Матео обнял его, и только по его порывистому вздоху было понятно, что ожидание оказалось нелёгким.

– Ну как? – спросила Нэнси.

– Парнишка был прав, – ответил Хуан. – Пехоты больше тысячи и вдобавок артиллерия. Ваша мина сорвала гусеницу у танка, которым они хотели сдвинуть дерево. Им пришлось её ремонтировать. Действовали все очень организованно. Когда стало похоже на то, что они почти готовы выдвигаться, я им устроил. – И он изобразил, как стрелял по ним из пулемёта. – Через две минуты они обстреляли мою позицию миномётами, так что я драпанул. – Ему не хотелось признавать, как сильно он впечатлён. – Это Ваффен-СС. Я ещё не видел таких войск в этом районе. Гаспару – всё самое лучшее.